О монополии Т. Д. Лысенко в биологии

Но, может быть, тогда правы Макаров и другие, считающие, что хромосомы и части их, так называемые «локусы», не являются специфическими факторами наследственности? Вполне возможно, и лично я почти тридцать лет тому назад (1925) пришел к выводу, что «злоупотреблением понятия причинности является утверждение, что изменение в хромосомах есть причина мутационных изменений». Сейчас, конечно, некоторые из утверждений моей старой работы для меня самого устарели, но я по-прежнему считаю, что хромосомная теория наследственности отнюдь проблемы наследственности не разрешает, а совместно с менделизмом разрешает (и притом блестяще разрешает) лишь некоторые стороны проблемы наследственности. Колоссальное разнообразие форм при гибридизации, ставившее в тупик ученых до Менделя, сейчас оказалось подчиненным строгой математической теории. Для всех, кто ищет быстрое решение проблем, это является разочарованием, но вспомним, как смотрят на науку подлинно великие ученые. Ньютон говорил, что ученый, как бы он велик ни был, подобен человеку, бродящему по берегу океана и подбирающему ракушки, выбрасываемые морем. К.. Э. фон Бэр более ста лет тому назад произнес свои пророческие слова (пророческие потому, что в то время многие мыслители, и в их числе и Кант, полагали возможным «окончательное» построение наук):«Наука вечна в своем стремлении, неисчерпаема в своем источнике, неизмерима в своем объеме и недостижима в своей цели».

Будущая генетика будет относиться к современной, вероятно, так же, как современная математика относится к математике Пифагора или современная физика к физике Архимеда, но как Пифагор и Архимед всегда будут с почетом вспоминаться как основоположники точных наук, так с почетом будет вспоминаться и имя Менделя — основоположника подлинно научной генетики.

§ 19. Вопрос о наследовании приобретенных свойств

Огромное большинство современных генетиков действительно отрицает наследование приобретенных свойств. Поэтому вся эволюция представляется или как следствие простого комбинирования генов (таких ученых сейчас почти нет), или как результат естественного отбора случайных мутаций неопределенного характера, вызванных или внешними воздействиями или какими-то внутренними процессами. = Возникновение приспособлений мыслится ими как следствие борьбы за существование и переживания наиболее приспособленного. В этом отношении они возвратились к чистому дарвинизму в его крайней форме — вейсманизму раннего периода. Эти два периода надо различать, так как в поздний период под давлением палеонтологических и других фактов Вейсман так усложнил свою теорию (введением принципа зародышевого отбора), что фактически признал наследование приобретенных свойств. Как было указано в § 17, именно поэтому Шмальгаузен не считает Вейсмана дарвинистом. Ввиду того, что терминам «дарвинизм» и даже «вейсманизм» придается разными авторами неодинаковый смысл, назовем селекционизмом взгляд, господствующий среди современных генетиков и заключающийся в том, что ведущим фактором эволюции признается естественный отбор неопределенных мутаций при полном отсутствии наследования приобретенных индивидуумом свойств. Верно ли это мнение? Я лично считаю, что совершенно неверно, и этим путем мы объяснить эволюцию не можем. В пользу наследования приобретенных свойств можно привести следующие категории фактов:

1) не отрицаемые никем так называемые длительные модификации;

2) параллелизм наследственной и ненаследственной изменчивости (так называемые генокопии);

3) функциональные структуры, закладывающиеся еще в эмбриональном возрасте;

4) огромное количество палеонтологических данных параллельного развития, противоречащих тесно связанному с селекционизмом принципу дивергенции;

5) несоответствие темпов эволюции с темпами размножения: наиболее быстро эволюция идет не там, где имеется наибольший материал для отбора, а большей частью там, где темпы размножения минимальны (млекопитающие, птицы и др.) и совершенно недостаточны для получения требуемого количества ненаправленных изменений.

Этот список далеко не полон, но можно указать и обширные категории фактов, которые не укладываются в рамки ни одной из двух современных теорий, оспаривающих право, на господство: селекционизм и то, что обычно называют ламаркизмом, т.е. учение о непосредственном воздействии внешней среды и наследовании приобретенных свойств. Обеим этим теориям, которые можно объединить именем эктогенеза, противопоставляются теории, называемые эндогенезом, автогенезом, ортогенезом, номогенезом и пр.

В пользу этих теорий, ведущих свое начало от самого Ламарка, от современника Дарвина Майверта (которому Дарвин посвятил много места в последних изданиях «Происхождение видов») и многих других, а в советской науке представленных палеонтологом Соболевым и покойным академиком Л. С. Бергом, можно привести следующие главнейшие категории фактов: