О смерти и умирании

Мой выбор пал на интервью с пациенткой, которую в это время как раз навестила мать. Та изъявила желание встретиться с нами, поделиться своими переживаниями. Я считаю, мы получили наглядную иллюстрацию того, как разные члены семьи справляются со смертельным заболеванием родственника, насколько иногда отличаются их воспоминания об одном и том же событии. За каждым интервью следует краткое подведение итогов, где я провожу параллели с теми выводами, что мы сделали в предыдущих главах. Интервью, о которых идет речь, говорят сами за себя. Я намеренно не редактировала и не сокращала их. В представленных беседах присутствуют эпизоды, где нам удавалось реагировать как на скрытые, так и на явные сигналы пациента, но есть и моменты, где мы не смогли проявить должную восприимчивость. Кое-чем, однако, с читателем поделиться невозможно. Я говорю о специфическом опыте, который мы получаем в процессе таких диалогов: о невербальных коммуникациях, постоянно происходящих между пациентом и врачом, пациентом и капелланом. Я говорю о вздохах, о слезах, наворачивающихся на глаза, об улыбках и жестах, о потухших взглядах и удивленно приподнятых бровях. Все это значимые сигналы, которые часто не получается передать словами.

Представленные ниже интервью, за редким исключением, проводились в ходе первой встречи с больным, но наше общение не ограничивалось единственной беседой. С каждым пациентом мы встречались с той периодичностью, что позволяло их состояние, и сопровождали их до самой смерти. Многих выписывали, и они получали возможность еще раз оказаться дома, где и уходили из жизни, либо позже возвращались в больницу снова. Они просили нас иногда звонить им. Бывало, они и сами позванивали кому-либо из участников нашей группы, чтобы просто поддерживать контакт. Периодически мой кабинет посещали родственники больного. Визиты были исключительно неформальными. Кто-то желал прояснить для себя некоторые нюансы поведения пациента, обращался за помощью и пониманием. Другие приходили уже после смерти пациента, делились воспоминаниями об умершем родственнике. Мы старались быть с ними на связи, точно так же, как и с самим пациентом во время его госпитализации, да и после выписки.

Некоторые из нижеприведенных интервью можно оценивать с точки зрения той роли, которую играли родственники пациента в тяжелые для него дни.

Пациентку С. бросил муж. О смертельной болезни бывшей супруги он узнал от маленьких сыновей, которые остались с ней. Наиболее важную роль в период обострения неизлечимого заболевания сыграли соседка и друг С., хотя в основном поддержки она ожидала как раз от бросившего ее мужа, надеялась, что тот, женатый вторым браком, заберет сыновей после ее смерти.

Мы встречались с семнадцатилетней девушкой, проявившей незаурядное мужество перед лицом кризиса. После разговора с ней мы беседовали с ее мамой. Каждая из них рассказала о своих переживаниях.

Пациентка К. чувствовала, что не способна принять мысль о смерти, поскольку имела множество обязательств перед семьей. Это снова хороший пример, который показывает, как важно понимание в семье, когда человек, даже заболев, не может прекратить заботиться о стариках, иждивенцах, больных родственниках.

Пациентка Л., вынужденная исполнять роль поводыря для слепого мужа, пользовалась этой ситуацией, чтобы доказать самой себе, что еще может функционировать. Оба они в период кризиса проявляли частичное отрицание.

Пациентка С. была сорокавосьмилетней протестанткой, матерью двоих мальчишек, которых воспитывала в одиночку. Она желала поговорить с кем-то по душам, и мы пригласили ее на наш семинар. Пришла она без особой охоты. Женщина очень нервничала, однако, приняв участие в семинаре, испытала огромное облегчение. По пути в переговорную комнату она невзначай заговорила о своих сыновьях. Мы сразу сделали вывод, что именно за них она, находясь в больнице, переживала больше всего.

Доктор: Миссис С., мы с вами почти незнакомы, если не считать всего нескольких минут общения на днях. Сколько вам лет?

Пациентка: Так… В воскресенье будет сорок восемь.

Доктор: На этой неделе? Надо запомнить. Вы же второй раз в нашей больнице? Когда вы попали сюда впервые?

Пациентка: В апреле.

Доктор: Что вас беспокоило?

Пациентка: Опухоль в груди.

Доктор: Что за опухоль?

Пациентка: Не могу вам сказать. Я мало что знаю об этой болезни, поэтому не могу отличить одну опухоль от другой.

Доктор: И все же, как вы сами думаете? Как вам сообщили о причине болезни?

Пациентка: Знаете, когда я обратилась в больницу, мне сделали биопсию. Через пару дней зашел мой семейный доктор, сообщил, что пришли результаты, и опухоль злокачественная. Но вот как она конкретно называется…

Доктор: Но все же вам сказали, что она злокачественная?

Пациентка: Да.

Доктор: Когда это случилось?

Пациентка: Это было… наверное, это было в конце марта.

Доктор: В этом году? То есть еще в прошлом году вы были здоровы?

Пациентка: Нет, нет. Знаете, у меня туберкулез в стадии ремиссии, поэтому я месяцами бываю в санатории, необязательно в одно и то же время.