Объект 623

Признаться, он не ожидал, что люди Штайнера все еще сидят на объекте. Прошло около трех часов с тех пор, как малая субмарина проекта «Пиранья», загруженная торпедами, ушла от причала в темные воды бухты. Но, оказавшись в центральной штольне, он обнаружил, что входные ворота снова закрыты, а на левом берегу дальнего причала все еще толпятся люди! Горели тусклые огни. Глеб подбирался ближе, таясь во мраке, прячась в нишах, за разбитыми контейнерами. Навстречу левым берегом вооруженные автоматами люди катили доверху груженные тележки. Груз укрывал брезент, но, судя по очертаниям и тому, что торчало из-под брезента, это были якорные и донные противодесантные мины! Не оскудела еще рука дающая! А некий полковник Головин был настоящим капитаном Флинтом, зарывшим в недрах завода несметные сокровища! Видимо, добыли всё, что было в «недрах», в лодку загрузили то, что было сиюминутно необходимо, а остальное будут вывозить «обычным» транспортом…

И снова в организме накапливалась злость. Давненько ее что-то не было. Мимо Глеба к закрытому главному выходу проследовали три тележки с «экипажем». Несколько человек тянулись порожняком. У причала, где осуществлялась погрузка на лодку, оставалось человек семь. Светили несколько фонарей. Погрузочная платформа была пуста. Похоже, и эти люди не собирались оставаться здесь навечно. Он различил силуэты Штайнера и его белобрысого помощника, стал подбираться ближе — благо на правом берегу в этой зоне было куда спрятаться. Всего он насчитал двадцать восемь выживших боевиков, при этом нигде не было видно Зои. Ее могли убить, а могли по-прежнему держать в кулуарах, и тогда боевиков гораздо больше…

— Странно, — буркнул Штайнер, глянув на часы. — Двадцать минут назад Герман должен был выйти на связь и доложить о прибытии в конечный пункт. Связь односторонняя — лодка экранирует…

— Там вроде бухта, где ее можно безопасно поставить? — подал голос Ларссон.

— Тем более. Ему давно пора доложить.

— Думаешь, это повод для беспокойства?

— Не знаю, Ингвалд, не знаю. Все прошло успешно, но мне не дают покоя те умники, что отравляли нам жизнь…

Он понизил голос, Ингвалд тоже не кричал. Глеб различил одну из последних фраз: пора вызывать транспорт, на объект, конечно, никто не сунется, но не нужно дразнить судьбу. Погрузка мин займет не меньше часа, а бросать такое сокровище просто глупо. Немногочисленная группа людей побрела к главным воротам. Штайнер двигался во главе процессии. Он вынул рацию из поясного чехла, отчетливо бросил в нее: «Махновский, с девчонкой все в порядке?» Выслушал ответ и распорядился: «Доставить к первому причалу. Скоро уезжаем».

Эти слова и послужили для Глеба пинком под зад. Зачесалось все тело, он еле дождался, пока уйдут люди и свет фонарей пропадет за изгибом дуги. Стянул с себя осточертевшую, восставшую колом штормовку, сунул фонарик в зубы и сполз в воду…

Он бежал как на первое в жизни свидание! Со свистом проходил повороты, пружинил от стен. «Объездная дорога», никаких пробок! «Ты должен успеть, ты должен успеть…» — молотило по затылку, и он едва не пролетел ту самую развилку! Встал, вернулся, приказал себе вести себя прилично и дальше перемещался с мерами предосторожности, хотя и быстро. Коридор, проход через отверстие в станине в «параллельное» пространство. Задержав дыхание, он проскочил зону, напоенную смрадным трупным запахом, выполз в зал, где проводились «изыскательские» работы, прихватив по дороге увесистый кусок трубы. В качестве дубины гнева — вполне подходяще. А возникнув в зале, был поражен — здесь царила темнота, как в склепе! Ни единого звука — даже вода нигде не капала! Не успел! Уже не прячась, он включил фонарь, начал метаться от проема к проему, отыскивая вчерашний день. Потом заставил себя успокоиться, приструнить разогнавшееся сердце. Все в порядке, так и должно быть. Восемь минут назад вертухаи, стерегущие Зою (ну, не мог он ее представить Кристиной!), получили от Штайнера приказ доставить девчонку к первому причалу. Ждать, пока примчится офицер спецназа, они, понятно, не стали. Повели пленницу кратчайшей дорогой — через арсенальную штольню. Восемь минут пути, да по тамошним «барханам» — они еще и половину не одолели!

Он пролетел через распахнутые ворота противоатомной защиты, встал, напряженно вглядываясь в темноту. Какого черта, они же не черепахи! Он кинулся дальше, светя себе под ноги, на полном серьезе моля бога, чтобы эти твари не вздумали оглядываться…

Он настиг их в вытянутом, как торпеда, цехе, разделенном на три утопленные в пол дорожки! Блики света плясали по черному пространству. Люди шли по центральному желобу в колонну по одному. Глеб их догонял, сжимая трубу, предусмотрительно выключил фонарь. Он устал уже молиться! Теперь он слезно упрашивал боженьку, чтобы уберег его от «преждевременных» падений и спотыканий. Дошла молитва! Их было трое — не считая той, которую они конвоировали.

— Зоя, на землю! — проорал Глеб. — Кыш отсюда к чертовой матери!