Обещание

— Ты немного одинока, — настаивала дочь. — Я слышала, как ты однажды говорила об этом Бриджит. И тебе не с кем поговорить, когда я ложусь спать. Может быть, мне сегодня остаться с тобой попозже?

Вечная оптимистка, всегда готовая попытать счастья — такой была ее девочка.

— Это очень любезно, но я в порядке, спасибо, — заверила ее Лидия, стараясь не рассмеяться. — Кроме того, тебе нужно выспаться после всего этого спорта. Помнишь, в школе ты говорила, что хочешь быть такой же высокой, как Поппи? Ну, ты растешь, когда спишь. Так что чем раньше ты ляжешь спать…

— Я буду становиться все выше, и выше, и выше! — Джемайма спрыгнула вниз и встряхнула руками, мыльная вода забрызгала школьную юбку. — Но ты могла бы жениться на даме. Если тебе не нравятся мужчины.

Упорство было вторым именем ее дочери. Ну, не совсем так, но, очевидно, могло бы быть.

— Кто сказал, что мне не нравятся мужчины? — мягко ответила Лидия. — Пожалуйста, вытри как следует руки.

— Ты сказала. Ты сказала Бриджит: «Ненавижу козлов-мужиков». — Джемайма искоса взглянула на нее и скользнула на свое место за столом. — Кстати, козел — грубое слово, — добавила она с несвойственной ей чопорностью. — И я это слышала. Не знаю, что сказала бы мисс Сержант, если бы узнала, что я слышала подобные слова от мамы.

— Прости. — Лидия поставила их тарелки на стол, затем сложила ладони рупором и притворилась, что кричит в окно. — Извините, мисс Сержант! Этого больше не повторится, я обещаю. — Она состроила Джемайме смешную гримасу и решила, что сейчас самое время продолжить разговор. — Итак! Расскажи мне подробнее о том, что произошло на батуте. Говоришь, вы изучаете новое упражнение?

— Да, но… — Джемайма взмахнула вилкой, не желая отвлекаться от более важного дела. — Ты могла бы жениться на Бриджит, — настаивала она. — Почему бы тебе этого не сделать?

Лидия сдержала вздох, вгрызаясь в макароны.

— Я довольна тем, что есть, — сказала она. — Только мы вдвоем. Ты же тоже так думала? Я помню, как ты говорила…

— Но если бы ты женилась на Бриджит, мы могли бы жить в ее доме. И я могла бы делить спальню с Роханом. Можно?

— Дорогая… — Это выходило из-под контроля. — Чтобы выйти за кого-то замуж, ты должна быть в него влюблена, ясно? Этот человек должен тебе очень, очень нравиться…

— Но тебе же нравится…

— И тебе должно хотеться этого человека целовать.

— Вы с Бриджит обнимаетесь. Я видела!

— Да, но… Это совсем другое. Она моя подруга. Я не влюблена в нее до безумия. Я не хочу ее целовать.

Джемайма надула губы.

— Не очень любезно с твоей стороны. Бедная Бриджит!

— Она, наверное, не хочет, чтобы я ее целовала, — заметила Лидия. — Ну, как бы то ни было, я рада, что мисс Сержант выходит замуж. Она тебе что-нибудь рассказывала о свадьбе?

— Не совсем. — Джемайма на мгновение задумалась, накалывая морковь и возя ее по сырному соусу. — Мам, можно я открою тебе секрет? Очень, очень большой секрет, который никому нельзя рассказывать?

— Конечно, можно. Ты же не собираешься тоже замуж, правда?

— Нет! Мама! Не будь такой глупой. Секрет в том, что… — Джемайма театрально огляделась, словно перепроверяя, одни ли одни, и понизила голос. Очевидно, это был вопрос чрезвычайной важности. — Секрет в том… Я собираюсь спросить мисс Сержант, можно ли мне быть подружкой невесты. И я думаю, она скажет «ДА»!

Тем же вечером, вскоре после того, как Джемайма легла спать, телефон Лидии снова зазвонил — она увидела тот же номер, что и раньше. «Лучше бы это было что-нибудь хорошее», — проворчала она, проводя пальцем по экрану, чтобы ответить на вызов.

— Алло?

— Привет. — Мужчина. Судя по последовавшей паузе — нерешительный. — Это Лидия Фокс?

Звонок из отдела продаж, догадалась она.

— Да, — все еще настороженно сказала она. — Кто это звонит?

— Я думаю, вы знали моего брата, — сказал мужчина. — Патрика Шеппарда.

Лидия нахмурилась. «Патрик Шеппард», — повторила она про себя, ломая голову, но не находя ответа.

— Никогда о нем не слышала, — сказала она.

— Правда? — сказал мужчина. Ей показалось или в его голосе прозвучал сарказм? — Ну, он семь лет платил вам деньги.

Платил деньги за?.. Руки Лидии внезапно стали липкими. До нее дошло.

— Вы имеете в виду Патрика Армстронга, — сказала она дрожащим голосом.

«Черт! О чем он?»

— Нет, я не имею в виду Патрика Армстронга. Я имею в виду Патрика Шеппарда, — последовал раздраженный ответ. — Слушайте, я не знаю, в какую игру вы играете, но оставьте мою невестку в покое, хорошо? Если вы собираетесь приставать к ней или…

— Что? — Лидия больше не могла следить за разговором. Все это не имело смысла. — Эй, погодите-ка. О чем вы говорите? Я ни к кому не пристаю. И единственного Патрика, которого я знала, звали Патрик Армстронг — по крайней мере, так он мне сказал, — сказала она с гораздо меньшей убежденностью.