Обеты молчания

– Ради бога, я не могу справляться с вами троими и с бесконечным джетлагом Криса. Что случилось, Сай? А, да, пока я не забыла, у тебя есть адрес или номер Джейн Фитцрой?

Саймон подозрительно на нее взглянул.

– Карин Мак-Кафферти в хосписе. Она хочет увидеться с ней.

– Плохо?

– Плохо.

Кэт вылезла из своих туфель и легла на диван вместе с бокалом. Она закрыла глаза и сосредоточилась на том, что она снова дома, медленно успокаиваясь и собирая весь свой внутренний ресурс, чтобы справиться с ужином и с детьми, которых надо было уложить спать. И со своим братом.

– У отца появилась подружка, – сказал Саймон.

Она открыла глаза.

– О.

– Это все, что ты, черт возьми, можешь сказать?

– Эм… Я могу сказать «хорошо», если тебе так больше нравится.

– Как ты вообще можешь такое говорить?

– Хорошо. Вот, снова сказала. И убери это выражение со своего лица. Хорошо. Хорошо. Хорошо. Если отец нашел человека, который составит ему компанию, хорошо. Почему бы и нет?

– Ты читала «Гамлета»?

Кэт вздохнула и встала с дивана. Она налила бокал вина и протянула его своему брату.

– Если у тебя зазвонит телефон – не обращай внимания. Они справятся. А теперь залей это в себя и перестань говорить глупости.

– Я так и думал, что ты примешь такую позицию. Так, черт возьми, и думал.

– Отец один, ему одиноко – хотя он скорее откусит себе язык, чем признается в этом. Он скучает по маме, прошел уже почти год с тех пор, как она умерла…

– Именно. Всего один год.

– Достаточно, если он так считает. Как бы там ни было, ты-то откуда знаешь?

Он рассказал ей.

– Я не мог этого вынести… Она была на кухне, у плиты, доставала что-то из шкафов… она была на месте мамы. Я не мог этого вынести.

– Забудь об этом. Разговор тут не о тебе, а об отце. И кто же она?

– Некая женщина по имени Джудит Коннолли.

– Вдова Дона Коннолли?

– Понятия не имею.

– Если так, она замечательная – боже, удивительное совпадение! Дон Коннолли был одним из кардиологов Бевхэмской центральной и, по иронии судьбы, умер от инфаркта.

– Плохая реклама.

– Милый был человек. Джудит прекрасная – довольно молодая. Она была его второй женой.

– Значит, привычка у нее такая.

– Ой, заткнись. Ну же, Сай, посмотри на это с другой стороны. Это может уменьшить давление на нас – хотя не то чтобы оно и так было сильным.

– Откуда тебе знать? Тебя тут не было.

– И что, оно было сильным?

Саймон снова пожал плечами.

– Господи, я тебя сейчас ударю. Ты ведешь себя как Сэм.

– Тогда забудь, ладно. Мне просто было это неприятно, Кэт. Это было… Я увидел ее в кухонном окне с улицы. Это был плохой момент.

Она положила руку ему на ладонь. Она знала. Саймон и их мать.

У него зазвонил телефон.

Пока Саймон вышел на улицу, где у него лучше ловил сигнал, Кэт поднялась наверх. Сэм сидел за маленьким столом в своей комнате и читал комиксы. Ханна лежала в постели и спала, полностью одетая. Феликс сидел в своем манеже и выглядел чумазым.

Она почувствовала, что готова взорваться прямо сейчас, и пошла в спальню. Она была в ярости оттого, что Крис не может нормально организовать своих детей, наплевав на все из-за своего непрекращающегося джетлага. Но, когда она подошла к двери, Саймон снизу крикнул, что он должен идти.

– Еще одна, – громко сказал он.

– Что?

– Еще одна застрелена. Я позвоню тебе.

Парадная дверь захлопнулась. Хорошо, подумала она, это отвлечет его от мыслей о папе. Но потом она сама себя одернула. Кто-то, возможно, умер, а они так и не нашли убийцу молодой женщины с Даллс-авеню. Ничего хорошего в этом не было.

Сэм проскользнул мимо нее, надеясь остаться незамеченным.

– Сэм, если ты сделал всю свою домашнюю работу, это…

– Мама-а-а-а, иди сюда!!!

Когда тебя зовут таким голосом, ты не можешь это проигнорировать.

Сэм, застыв, стоял в дверном проеме. Когда она подошла к нему и он повернулся, его лицо было перекошено от страха.

Крис лежал в странной позе. Он бился головой об пол, его глаза закатились, и струя пенящейся слюны стекала из его раскрытых губ.

Девятнадцать

Шар ударился о кегли. Четыре упали.

Фил разочарованно охнул.

– Ладно, отойди-ка. – Хелен согнулась, отведя руки назад и пытаясь выглядеть так, как будто знает, что делает. Она первый раз в жизни была в боулинге и получала огромное удовольствие, хотя не была уверена, не станет ли это адом для ее поясницы на следующий день. Она улыбнулась. Ну и что? Ну и что? Она краем глаза взглянула на Фила. «Да», – подумала она про себя и бросила шар со всей силы.

– Восемь.

– Ты делала это раньше.

– Нет, правда нет. Новичкам везет.

– Это уж точно.

– Я все еще побеждаю.

Они встречались уже четвертый раз за десять дней. Повезло. Да, к слову о везении.

– Это твой мобильный?

– Нет.

– Ну, звук идет из твоей сумки.

Из телефона играла песня со словами «Любовь меняет все».

– Боже мой, Элизабет! Это она, наверное, поменяла мелодию. Раньше у меня была «Оранджес энд Лемонс». – Но, пока она рылась в сумке, телефон замолчал.

– Мой бросок. Нужно выбить больше, чем восемь.

– Подожди. – Телефон определил: «Лиззи». – Я лучше перезвоню.

– Здесь плохой сигнал. Поговори с ней на улице.