Облетая солнце

Немало времени уходило и на препирательства с Джоком. Наши с ним цели категорически не совпадали. Чем упорнее я работала, тем он больше делал вид, что я занимаюсь чем-то, что к нему не имеет ни малейшего отношения. Он полагал, что я должна заниматься только тем, что интересно ему, желать того, чего желал он, а лучше бы вообще полностью отдать свою жизнь в его распоряжение. Иногда, перебрав виски, он включал фонограф, и до меня доносились первые аккорды мелодии «Если бы ты была единственной девушкой на свете». Джок купил пластинку в городе вскоре после того, как мы поженились. «Чтобы всегда помнить, как мы первый раз танцевали вместе», — немного слащаво объяснил он. Я не поверила ему и быстро убедилась, что была права. Он всегда заводил ее после нашей очередной стычки, чтобы дать мне понять, что я оказалась не такой, как он себе представлял, когда женился. Что ж, это была правда. Я была не такой. Но что я могла с этим поделать? Вот и в этот раз, услышав музыку, я встала с постели, накинула халат и решительно вышла в гостиную, где он сидел, потягивая виски и повторяя, с причмокиванием и невпопад, слова песни.

Сады Эдема созданы для двоих,И там ничто не омрачило бы нашей радости,Я говорил бы тебе восторженные слова,

Каждый день был бы наполнен радостью и смехом —Если бы… Если бы ты была единственной на свете девушкой.

— Ты так намерен сидеть до утра? — спросила я резко. — Выключи немедленно и отправляйся в постель.

— Ты ведь любишь меня, Берил, а? — промямлил он неразборчиво.

— Ну конечно, — ответила я быстро, хотя это не соответствовало действительности. Как бы я ни старалась отыскать в Джоке достоинства, по сравнению с моим отцом и арапом Майной — моими идеалами — он смотрелся очень вяло. Конечно, он не был виноват, что он таков. Скорее виновата была я. Это я решила, что могу выйти замуж за незнакомца, и он каким-то магическим образом окажется тем, кто мне нужен. Как дом, в котором я жила прежде, мои клятвы Джоку и мои надежды на него исчезли. Я ошиблась в выборе, это стало очевидно.

— Выпей кофе и иди спать, — повторила я.

— Ты даже не пытаешься отрицать, — проговорил он. Песня закончилась, пластинка шипела под иглой. — Ты гораздо больше заботишься о собаке, чем обо мне, — добавил он жалостливо и, приподнявшись, поставил музыку сначала.

— Он умирает, Джок, — сказала я, и голос мой дрогнул. — Ему немного осталось.

Увы, это соответствовало истине. Мой старый друг Буллер совсем одряхлел. Это произошло как-то очень быстро, я даже не заметила. Он не только ничего не слышал, но и почти не видел, по большей части лежал, а если двигался, то так медленно и осторожно, словно стеклянный. Отец бы на моем месте пристрелил его, чтоб не мучился, но я не могла так поступить. Вместе с ним я терпеливо ждала, когда естественный ход событий возьмет свое. Частенько я, как в детстве, укладывалась рядом с ним, прижимая голову к его изуродованной голове, и разговаривала с ним, хотя знала — он меня не слышит. Я вспоминала, как мы гуляли вместе, каким он был смелым, надежным другом. И какой он смелый сейчас. Он понимал меня, я чувствовала это.

— Он умирает, — повторила я и вдруг подумала, что так и есть. Буллер на пороге смерти выказывал куда больше мужества, чем я в ужасной ситуации, в которую попала. Почти год я барахталась в тухлой тине, куда угодила из-за ненужной спешки, и боялась думать о будущем. Да и о прошлом боялась вспоминать. В этот момент, стоя в гостиной нашего дома, я вдруг отчетливо ощутила, что прошлое и будущее — вот они, рядом со мной. И тревожный колокольчик внутри меня прозвонил снова. Я знала точно, он не утихнет, он будет напоминать о себе, пока я не освобожусь от всего этого ужаса, как бы тяжел ни оказался этот путь. Но иного выхода больше не было.

— Я хочу пойти работать на ферму Деламера, — сообщила я быстро, чтобы не дать себе времени струсить и изменить решение. — Я научусь там тренировать лошадей. Отец сказал, это возможно, когда уезжал. Я думаю, это правильное решение.

— Что-что? — Джок сделал вид, что плохо расслышал. — Зачем тебе идти тренером к кому-то на ферму? У нас есть собственные лошади. — Он недоуменно пожал плечами.

— Но это не просто работа, — возразила я. — Это другая жизнь, Джок. У нас ничего не получилось. Ты это знаешь так же хорошо, как и я.

— Но наша жизнь только начинается. Нужно время…

— Время ничего не изменит, — ответила я с горечью. — Тебе нужна другая жена, более подходящая, чем я. Та, которая будет заботиться о тебе, нарожает тебе дюжину детишек. Но это не я, я — другая. Я тебе не подхожу.

Он резко повернулся, держа бокал с виски в руке. Я заметила, он как-то весь напрягся, словно приготовился к броску, точно дикий зверь, у которого хотят отнять добычу. Он же считал меня своей собственностью, словно вещь в углу дома.