Обман зрения

Сил терпеть это издевательство больше не было. Я существовала лишь по чьей-то прихоти. Весь день боролась с жуткой сонливостью, терпела тупую боль в затылочной части головы и старалась не обращать внимания на откровенное презрение некоторых представительниц местной элиты, которые наверняка мечтали подкинуть мне еще больше проблем. И если бы я показала, что меня задевает их изменившееся отношение, то обязательно оказалась бы втоптана в грязь. Со мной больше не здоровались и не спрашивали как я, завидя мою хмурую физиономию в столовой. Впрочем, волновало совсем не это. Честно признаться, было абсолютно все равно, какая у леди Сневр теперь репутация.

— И выдадут они мне очередную настойку от Лоренсы Загрыз, вылив которую, я получу очередного домашнего питомца, — поморщилась я.

Мой домашний слизень, к слову сказать, примостился на столе и печально взирал на свою новую хозяйку.

— Так то от усталости или для восстановления, — мягко поправила меня огневица. — А у тебя на лицо самая настоящая депрессия.

Еще бы у меня ее не было. Как я могла радоваться жизни, находясь под действием смертельного проклятия? И я не могла вернуться домой, чтобы избежать уготованной участи. В конце концов, в чем я виновата? В том, что попалась на глаза Леару, который почувствовал во мне свою суженую? Или в том, что заняла место Эвелины. Магессу, кстати, за все время своего пребывания успела возненавидеть настолько, что тошно было произносить одно ее имя. А может быть, я стала слишком чувствительна к запахам, и все из-за этого? С чего-то же меня привлек один странный оборотень, о котором я в последнее время думала все больше и больше? Ой, кажется, последнее я сказала вслух.

— Ты закономерно тоже в него влюбилась, — как маленькой стала разъяснять Ринга. — Но, честно сказать, его поведение мне не понятно.

— Я скоро умру, — тяжело вздохнула.

— И что? — девушка округлила глаза, но тут же поправилась: — Тьфу! Да не умрешь ты!

— А еще нахожусь в теле ненавистной ему красотки, — продолжала гнуть свое.

— А вот это вообще ни на что не влияет, — не согласилась со мной огневица. — Дальше?

— Я — слабость Марка, и он боится, что об этом узнают, — всхлипнула. — Он холоден и делает вид, что ничего ко мне не чувствует, всячески отдаляется и старается дать понять, чтобы ни на что не рассчитывала.

Я заплакала, медленно оседая на пол. Вот и нашелся ответ на мой главный вопрос. Марк поставил крест на мне и просто-напросто ожидает, когда я умру. И тогда он снова станет свободным, как ветер. От любви, от слабости и от угроз жрицы Сумеречного бога.

— Да-а, — озадаченно протянула Ринга. — Не ту ты информацию, подруга, искала столько времени.

— А какую надо было? — тихо всхлипывая, вопросила. — Переходы в другой мир, освобождение от темных заклятий высшего уровня, защитные артефакты…

— Точно! — как-то очень возбужденно перебила меня Нейкс. — У Эвелины под кроватью ведь полно артефактов!

— И что это мне даст? — я не торопилась разделять ее энтузиазм. — Как они мне помогут противостоять жрице Саа?

К слову сказать, подруга уже все знала стараниями Маффра. Сначала этот красный чудик поразил ее до глубины души своим «Приветики!» Потом он, как ни в чем не бывало, начал рассказывать ей свою короткую биографию смышленой и очень милой нечисти. Магесса стойко выдержала этот монолог, а потом принялась меня отчитывать, мол, с кем связалась, не понятно. Маффр ведь, оказывается, имя которое слизень сам себе и придумал. На дела же это оказался тот еще паразит. И называется эта животинка ольк. В идеале он не может думать сам — им обязательно должен кто-то управлять. А иначе ольки эволюционируют до уровня разумных существ и перестают нуждаться в постоянной опеке своего хозяина-мага. Собственно, умение видеть ауру и подбираться к разуму человека и есть самая опасная особенность этого вида нежити. Они не могут осуществлять какое-либо воздействие, однако легко передают нужную информацию постороннему лицу. Мне повезло — зелье Загрыз полностью освободило Маффра от всех обязательств, наложенных на него Фрэдериком. Еще мой питомец оказался благодарным и теперь всяческим мне помогает.

— Пока не знаю, — огневица подошла к «моей» кровати. — Но я намереваюсь сейчас это узнать.

Я безучастно смотрела, как она наклоняется и вытаскивает большой кожаный чемодан. Как расстегивает ремни и откидывает крышку. Моему взору предстало множество пузырьков, камушков и украшений самого разного цвета и формы. Я устала уже надеяться на что-либо. В Институте ведь такая большая библиотека (ну, это по моим понятиям), однако ни в одной книге я не смогла найти даже упоминаний того, что меня интересовало. Моя жизнь катилась в тартарары, и мне было очень сложно противиться этому.

— Машик, подсади-ка меня, — попросил Маффр, которого, похоже, заинтересовал выкопанный огневицей клад. — Моя чуйка проснулась, а значит ледя припрятала что-то очень стоящее.

— Для пакостей и интриг — да, — покачала головой, неохотно вставая и подходя к письменному столу.