Обманутые иллюзии

– Красноречивый ответ, – произнес Макс с оттенком сарказма, заставившим Люка прищуриться. – Если ты опять будешь раздумывать, какой из способов выбрать, – продолжал Макс, отпив коньяка и причмокнув от удовольствия, – то я посоветовал бы более быстрый и чистый способ, например воспользоваться пистолетом, который лежит на верхней полке шкафа в моей спальне.

Прежде чем Люк успел моргнуть от удивления, Макс сделал стремительный выпад вперед. Одной рукой он держал рюмку, другой резко схватил Люка за ворот рубашки. Приблизив свое лицо к его лицу, Макс заговорил спокойным тоном, но в глазах светился сильный гнев.

– Никогда не используй мою сцену, иллюзии или фокусы для такой трусости, как самоубийство…

– Ради бога, Макс. – Люк почувствовал, как жесткие, тонкие пальцы схватили его за горло, не дав ему договорить, а затем отпустили.

– Я ни разу не поднял на тебя руку. – Макс начал терять самообладание, которое ему удавалось сохранить на протяжении обоих представлений, да и после них. Он встал, отвернулся и только тогда заговорил: – Прошло уже десять лет. Я сохранил обещание, которое дал тебе. А сейчас предупреждаю: я нарушу его. Если ты еще хоть раз сотворишь что-либо подобное, изобью тебя весьма ощутимо. – Он повернулся, измерив Люка взглядом своих темных блестящих глаз. – Разумеется, я буду вынужден заставить Мышку держать тебя, пока я буду это делать, но, поверь мне, я знаю, как ударить побольней.

Сначала Люка охватила ярость. Он вскочил с кресла. С языка готовы были сорваться всевозможные протесты и опровержения. И только тогда в свете электрической лампы он заметил, что глаза Макса блестели не от гнева, а от слез. Ему стало так стыдно, как не стало бы после тысячи избиений.

– Я не должен был выступать сегодня, – тихо произнес он. – Я потерял ориентацию во времени. У меня были неприятные мысли, которые я никак не мог прогнать. Я знал, что так будет, но не мог… Клянусь тебе, Макс, я не хотел ничего с собой сделать. Это была глупость, спесь.

– Это ведь одно и то же. – Макс сделал еще один глоток, чтобы поправить севший голос. – Ты довел Лили до слез. А такое мне очень нелегко будет простить.

Впервые за много лет Люка бросило в дрожь от страха, что его теперь выгонят и он лишится всего, что стало так дорого ему.

– Я как-то не подумал. – Он знал, что такое извинение звучит неубедительно. Какая-то его часть рвалась высказать истинную причину. Но он решил воздержаться. – Я поговорю с ней. Попытаюсь все поправить.

– Надеюсь, тебе это удастся. – Макс, немного успокоившись, положил руку ему на плечо. Было в этом жесте и утешение, и полное, не требовавшее слов, понимание. – Из-за женщины, да?

Люк подумал о Роксане, о том, как его руки горели от желания прикоснуться к ней. Но не только мысли о ней мешали ему сосредоточиться в ответственный момент. Прежде всего это были Кобб и чрезмерная доза спиртного. А сейчас ему оставалось лишь пожать плечами.

– Должен тебе сказать, что никакая женщина не стоит ни жизни, ни душевного спокойствия. Впрочем, все это, конечно, неправда. – Он скривил губы и на мгновение сжал руку в кулак. – Есть такие женщины, и мужчина обязан найти их. В этом его благословение и его проклятие. Поговорим о них?

– Нет, – сдавленным голосом процедил Люк. Сама идея обсуждения его неумолимой, звериной страсти к Роксане с ее отцом вызвала у него желание засмеяться и одновременно закричать. – Я и так могу сдерживать свои чувства.

– Вот и прекрасно. Тогда, может быть, поговорим о новом деле?

– Хорошо.

Радуясь тому, что напряжение спало, Макс вновь развалился в кресле.

– Леклерк раздобыл тут кое-какую интересную информацию. Один высокопоставленный политический деятель держит любовницу в богатом пригороде в штате Мэриленд, рядом с национальной столицей. – Макс прервался, чтобы сделать глоток коньяка. Люк, заинтересовавшись, потянулся к своей рюмке. Его желудок уже не вызывал у него ассоциации с минным полем. – Ну, так вот. Наш государственный чиновник не гнушается принимать взятки. На мой взгляд, это наиболее грязный способ зарабатывать деньги, но факт остается фактом. Как бы то ни было, он достаточно благоразумен, чтобы устраивать на свои вознаграждения шикарную жизнь и вызывать кривотолки. Он поступает иначе: тихо вкладывает деньги в драгоценности и произведения искусства, а все эти капиталовложения хранит у любовницы.

– Баба небось что надо.

– Именно. – Макс слегка наклонил голову, провел пальцем по своим роскошным усам. – Непонятно, как человек, который обманывает жену и своих избирателей, может доверять женщине, которая помогает ему обманывать, держа у себя в доме побрякушки на два миллиона. – Макс еле слышно вздохнул, как всегда поражаясь непостоянству человеческой натуры. – Я вряд ли признал бы это в присутствии очаровательных дам нашего дома, но мужчину вообще водят не за нос, а за член.

Люк улыбнулся.

– А мне казалось, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.