Обманутые иллюзии

– Мы были такие бедные. И все равно жили неплохо, потому что мама моя была чудесным человеком. Даже после того, как папа умер, она все в доме держала в своих руках. Она никогда не забывала о маленьких радостях для нас, о кино, мороженом. Тогда я еще не знала, что она иногда брала деньги с мужчин. Но она не была шлюхой. – Лили подняла заплаканное лицо. – Просто она таким способом кормила своих детей.

– Тогда ты вправе гордиться ею.

Ни у одной матери, подумала она, никогда не было более умного сына.

– Я вышла замуж совсем рано. Об этом знает Макс и больше никто.

– И больше никто не будет знать, если ты именно этого хочешь.

– Это была ошибка, ужасная ошибка. Мне было всего семнадцать, а он был такой красивый, – она еще раз слегка улыбнулась, понимая, как глупо все это звучит. – Я забеременела, и мы поженились. Ему не нравилось быть бедным, не нравилось иметь жену, которую тошнит по утрам. Вот он и стал меня колотить.

Она почувствовала, как Люк напрягся, ей стало немного стыдно, но она продолжила рассказ.

– Он продолжал меня бить, и я в один прекрасный день сказала, что ухожу. Мама растила меня не для того, чтобы быть боксерской грушей. А он назвал маму шлюхой, а заодно и меня. Он тогда меня так избил, что я потеряла ребенка. – Она содрогнулась от воспоминаний. – Внутри у меня все было так покорежено, что мне сказали, что детей у меня больше не будет.

– Я очень жалею тебя. – И ничем не могу помочь, добавил Люк про себя. Абсолютно ничем.

– Я рассказываю тебе все это, чтобы ты знал, откуда я пришла. Примерно тогда же умерла мама. Я знала, скольких трудов ей стоило обеспечивать меня хорошими вещами, и это знание, по-моему, помогло мне стать сильной. И когда он стал подъезжать ко мне с извинениями и обещать, что никогда больше не поднимет на меня руку, я все равно ушла от него и пошла работать на карнавал. Предсказывала судьбу, сидя в будке, занималась мелким мошенничеством. Там и познакомилась с Максом. Он уже тогда был настоящим волшебником. Он со своей маленькой Роксаной. Мне казалось, я с ходу влюбилась в них обоих по уши. Он потерял жену, а вместе с ней и частичку себя. А мне хотелось быть с ним, и я сделала то, что сделает всякая умная женщина, – соблазнила его.

Люк прижал ее к себе.

– Я уверен, он отбивался от тебя, как зверь, разве нет?

Эти слова рассмешили ее, и она вздохнула.

– Он мог бы взять то, что я ему дала, и на этом все закончить. Но он так не сделал. Он взял меня под свое крыло. Относился ко мне как к женщине. Он показал мне, как все должно быть между мужчиной и женщиной. Он сделал меня членом семьи. Но самое главное – в том, что он меня любил, и любил только за то, что я есть на свете. Понимаешь, что я имею в виду?

– Понимаю. Но не думаю, Лили, что это были безответные чувства. Мне кажется, ты отдавала ему столько, сколько получала взамен.

– Я всегда стремилась к этому, Люк. Я люблю его вот уже двадцать лет. И мне кажется, я не выдержу, если потеряю его.

– Почему ты вообще об этом думаешь? Он от тебя без ума. Кстати, это одна из тех вещей, которые помогают мне в жизни; я имею в виду то, как оба вы относитесь друг к другу.

– Он отдаляется. – Она глубоко вздохнула два раза, чтобы поправить голос. – Нет, он, как и раньше, мил ко мне, когда вспоминает, что я где-то тут, поблизости. Макс никогда не обидел бы ни меня, ни кого бы то ни было преднамеренно. Но он часами сидит в одиночестве, листает книжки, блокноты, журналы. И все ведь этот проклятый камень. – Она шмыгнула носом. – Да если бы вообще была на свете такая штука! А то ведь он настолько одержим ею, что почти ничем другим не занимается. И еще он стал забывчивым. – Она закусила губу и заложила руки. – Забывает разные мелочи, вроде назначенных встреч и обедов. На прошлой неделе мы чуть не опоздали на представление из-за того, что он напрочь забыл о нем. Я знаю, он волнуется, потому что не может показывать некоторые фокусы, и это отражается на его… – Она прервала фразу, пытаясь выразиться поизящней. – Я хочу сказать, что Макс всегда был сильным в сексуальном плане. Но в последнее время мы с ним почти не… ну, ты понимаешь.

– Что ж, мне очень… – Люк хотел сказать «жаль», но ему очень не хотелось это говорить.

– Но я не имею в виду саму технику этого дела, если можно так выразиться. Романтика ушла. Он больше не поворачивается ко мне ночью, не берет за руку, не смотрит на меня своим нежным взглядом.

Слеза вновь потекла по ее щеке.

– Он сейчас в смятении, Лили. И в этом все дело. Вся эта гонка с телепередачами, писанием книг, турне по Европе. Да еще и «дела». Макс всегда слишком много брал на себя по части планирования и исполнения. – Люк не стал упоминать последнее «дело», когда он обнаружил Макса стоящим как будто в трансе перед открытым сейфом. Потребовалось почти пять минут, чтобы он пришел в себя и вспомнил, кто он такой и что здесь делает.