Обращая сумрак в свет

Тот пятилетней давности день врезался в мою память намертво. Проход, где я стояла в момент первой встречи, совершенно ничем не примечателен: здесь хранятся тома «Протоколов ежегодных собраний Коллоквиума Натурфилософов», а я забрела сюда, всего-навсего наслаждаясь атмосферой библиотеки. Сейчас, задним числом, мне думается, что Аарон, увидев меня, двинулся следом целенаправленно, с намерением завязать разговор – других причин заглядывать в этот проход у него попросту быть не могло.

Однако как раз поэтому место для тайника здесь – лучше некуда. Вряд ли кому-нибудь особенно интересно, о чем говорилось на общем собрании девяносто три года тому назад.

Под взором не на шутку озадаченного швейцара мы с Кудшайном принялись осматривать полки и разделявшие их промежутки. Стоило мне коснуться тома в верхнем ряду, книга скользнула назад.

– Кудшайн, – негромко, в невольном уважении к библиотечной тишине, сказала я. – Ты выше ростом.

Весь ряд переплетенных в кожу томов на верхней полке был сдвинут чуточку ближе к краю, чем тома снизу – как будто затем, чтоб освободить позади место для чего-то еще. Кудшайн осторожно снял книги с полки, а пока я аккуратно укладывала их на пол, ловко подхватил нечто, стоявшее сзади и вознамерившееся, лишившись книжной опоры, упасть плашмя.

Со всей осторожностью, со всею заботой, словно новорожденного младенца, он подал мне небольшой тряпичный сверток, перевязанный бурым шпагатом. Пока я бережно держала сверток в обеих руках, Кудшайн развязал шпагат и развернул тряпицу. Под ней оказалась бумага. Да, разумеется, аккуратности Аарону не занимать: волокна ткани могут пристать к глине, а бумага в этом смысле намного опрятнее.

В бумажной обертке обнаружились две глиняные таблички, сложенные вместе, бок о бок. Едва ли не год просидевшие над их сестрами, мы с первого взгляда поняли: да, эти – тоже из них.

Перевернув одну из табличек, Кудшайн оглядел ее со всех сторон.

– Одиннадцать, – сказала я, указывая на верхний ее угол.

Кудшайн снова перевернул табличку, и оба мы устремили взгляды на нижнюю строку второго столбца.

– Тринадцать, – сказал Кудшайн.

На одной из сторон второй таблички значился номер «двенадцать», а в последней строке другой стороны…

Ничего. Никаких номеров. Только фраза, запомнившаяся мне еще в тот вечер, в самом начале плювиса, когда я засиделась допоздна за чтением зачина. Подняв голову, я взглянула в лицо Кудшайна, и он согласно кивнул.

Вот оно, окончание эпоса, полностью и целиком!

Теперь дело за малым – прочесть, о чем оно нам поведает.

Табличка XII. «Сказ о Великом Голоде»

переведено Одри Кэмхерст и Кудшайном

После тьмы, после спуска в глубины, после утраты, после возвращения в мир, сошлись вместе трое – трое, звавшиеся Самшин, Нахри и Ималькит, трое, звавшиеся главными среди людей. Сошлись они вместе, огляделись вокруг. Голод звездных демонов опустошил мир, как саранча опустошает поле. Со всех сторон сестер окружала погибель. Все твари, живущие в небе, на земле и в воде, голодали, кроме тех, что питались телами умерших. Те, кто пробил скорлупу и расправил крылья, не находили себе иной пищи, кроме скорбного плача своих матерей. Над землею иссякло тепло, в земле же иссякла жизнь. Хоть Озаряющее Мир снова царило в небе, Движущееся Непрестанно со Стоящим Незыблемо ослабли от долгой печали.

– Как же теперь нам жить? – сказали друг дружке сестры. – Наши люди слабы и усталы. Нет у них силы пахать поля, как научила их Нахри, нет у них воли ковать железо, как научила их Ималькит, нет у них и надежды, дабы блюсти заповеди, данные им Самшин. Если так все и оставить, пожалуй, ждет народ наш скорый конец. Однако нельзя отправлять людей на встречу с Венчающим Бездну, нельзя посылать их в сей путь прежде времени.

Расправила тогда крылья Ималькит и так сказала:

– Должны мы найти себе новый путь, как бы ни дорого он нам обошелся.

Расправила тогда крылья Нахри и так сказала:

– Должны мы найти себе новую жизнь, каких бы жертв это от нас ни потребовало.

Расправила тогда крылья Самшин и так сказала:

– Должны мы найти себе новую землю, как бы ни далека отсюда она оказалась.

Взглянули они на север и увидели там только льды. Взглянули они на восток и увидели там только бесплодные земли. Взглянули они на запад и увидели там только смерть. Но иссуры в небе, над их головами, летели на юг, и Самшин, видя это, сказала:

– Надо и нам идти следом и надеяться, что летят они в сторону жизни.

Созвали они людей вместе, к походу людям велели готовиться. Зарыдали люди от горя: не хотелось им покидать земли предков и священную гору, где породило их на свет Озаряющее Мир. Но Ималькит принялась рассказывать сказки, чтоб стало светлее у них на душе, а Нахри даровала им утешение, а Самшин повела их вперед. Взяли они все, что имели – копья свои, жернова, и корзины, и бурдюки, и огонь в полых камышинках – и отправились в путь, на юг, вслед за полетом иссуров.

Много дней шли они, много ночей в пути провели и пришли на плато, изобильное плодородной землей.