Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга первая. Встречи и знакомства

В свете фар было видно, что тётка показывает рукой прямо на моё дерево. Мне стало нехорошо, и я начал осторожно двигаться назад к речке. Путь оставался один – огородами. Дорога низами была хорошо мне знакома. По ней днём-то редко кто ходил, а в это время встреча на ней была и вовсе маловероятна. Но сегодня я шёл осторожно, почти крался, и всё равно прозевал. До своего огорода оставалось немного, когда я услышал сзади шорох, и сразу вслед за ним получил добрый удар палкой по спине, сопровождаемый матюгами. По голосу я узнал соседа Петю Груздя. Отскочив, я обозвался, и он меня узнал, но продолжал ругать. Петро был заядлым голубятником. Его известили, что в эту ночь к нему полезет голубиный вор по кличке Ус. Вот он его и караулил, а я сорвал операцию. Из-за крадущейся походки, он и принял меня за этого нечестного голубятника с говорящим прозвищем. Я утешил его, сказав, что ночь большая, и Ус ещё заявится, после чего, еле переставляя ноги, побрёл на свой огород.

Оказавшись, наконец, дома, я первым делом сбрил усы. Наваждение закончилось, жизнь вошла в колею, но усов я больше уже никогда не отпускал.

Хотя Родион Алексеевич рассказывал вполне серьёзно, Даша временами хихикала. Он косился на неё, но воспитанно терпел. Вскоре он стал прощаться, обещав при случае заехать в гости. Мы обменялись телефонами, и уже на пороге я его спросила,

– Вы не можете рассказать о советах Павлу? И почему при закрытых дверях? Страшно интригует.

– Сейчас нет. Может быть потом, да и то, если получится.

– А что должно получиться? Хотя бы в общих чертах.

– Я решил провести маленький эксперимент.

– На ком?

– На Павле. Помните, я раньше говорил о «спящих» социальных лидерах? Так вот: Павел такой и есть. У него развился комплекс примака и перекрыл вектор. Я попытался его расколдовать, а жизнь покажет, удалось это или нет. Кстати, невроз собаки прямо связан с этим комплексом. Если Павел от него избавится, то и собака мигом выздоровеет. Вы потом удивляться будете её талантам, про них в газете напишут. А если нет, то жаль собаку.

Расколдовывание у него получилось на все сто, потому что в жизни Третьяковых начались перемены, и довольно быстро. На следующий день к нам позвонил Павел,

– Слушайте Вера! Говорят, что этот Родион Алексеевич вам знаком.

– Да, а что?

– А кто он такой? Ну, по должности или званию?

– Сейчас он пенсионер, и никакой должности не занимает. Его званием я не интересовалась, но при мне одна женщина называла его товарищем полковником.

Павел неожиданно просиял, стукнул кулаком о ладонь и сказал,

– Я так и думал!

После чего, забыв попрощаться, быстро ушёл. Я поняла, что Коновалов его зацепил.

****************************************************************************

В понедельник на работе с Павлом дежурно поздоровались сотрудники. Он зашёл в свою конторку, задёрнул жалюзи, отгораживаясь от общего помещения, и взялся за бумаги. Настроения не было. Отложив бумаги, он раздвинул жалюзи, и посмотрел на подчинённых. Всё было почти так, как говорил Коновалов, только ещё хуже. Этим «хуже» был Веня.

Этот юнец располагался недалеко от входа. Он числился технологом, но это была чистая синекура. Никто, находясь в здравом уме, по доброй воле не принял бы Веню на работу в любом качестве, тем более на ответственную должность, потому что Веня был банально неграмотен. Писал он с орфографическими ошибками и не знал таблицы умножения. В прочих областях знаний он был на таком же уровне. Ему не светила никакая работа вообще, даже работа дворником, поскольку он не умел подметать. Причина его нахождения в отделе была одна, но очень веская. Веня был племянником самого директора Льва Ефимовича.