Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга первая. Встречи и знакомства

– Я вам деньги плачу не за издевательства над ребёнком, а за его обучение и воспитание.

Что тем оставалось делать? Кое-кто отказывался и от денег, и от Вени, а прочие разводили руками, и предоставляли его себе. И его никогда не били. Это было немыслимо. На работе он чувствовал себя всё тем же безответственным учеником, а Павла Ивановича считал кем-то вроде учителя. Начнёт придираться, мама придёт и покажет ему место. Но слова Павла Ивановича эту схему опровергали,

– Я тебе не платный учитель, и церемониться не буду ни с тобой, ни с твоей мамой.

Веня уже глубоко в это верил. Недостаток кислорода и боль стимулировали мыслительный процесс, и он додумался до спасительных слов,

– Я больше не буду, Павел Иванович!

– Что не будешь?

– Всё!

– Всё, это хорошо, но есть наиболее важное. Запоминай, повторять не буду – со всеми вопросами ко мне. Самому никогда ничего не подписывать, даже если и прочитал. Только с моего разрешения, Льва Ефимовича или адвоката, да и то не всякого. Уяснил?

– Да, Павел Иванович!

– Молодец. А теперь пошёл отсюда!

Открыв дверь, Павел отвесил Вене пинка, придавая ускорение. Пинок видели все. Веня зашкопырдал на ровном полу, и опрометью кинулся в туалет. От пережитого у него случилась кишечная слабость. Ухо стало огромным, и горело красным фонарём. Вене и в голову не приходило бежать и жаловаться, кому бы то ни было. Он понимал, что это не тот случай.

Витя очкарик всё это видел, и думал про себя, что один недоумок устроил разборку другому. Теперь его точно попрут. Неожиданно из-за спины протянулась большая волосатая рука, и взяла со стола стопочку распечатанных листов. Витя вскинулся, но узнал начальника. Тот с добычей ушёл в конторку, и Витя припустил следом. Зайдя, он увидел на столе свою» программу». Что-то было не так, и он почувствовал беспокойство. Павел Иванович смотрел с иронией,

– Чего тебе?

– Да, вот, вы взяли. … Это….

– Ну, раз зашёл, то давай обсудим кое-что.

И, резко меняя тон, Павел хищно уставился в оробевшего Витю,

– Тебе за что платят зарплату, сверчок инициативный? За это?

– Там нет моей подписи.

– Да ты, Витя, совсем баранковатый. Видно не знаешь еврейский анекдот про паспорт и битую морду. Отсутствие твоей подписи нисколько не помешает начистить тебе рыло по первой категории. Не был ты в армии, так недоделкой и останешься. Впрочем, это ерунда. Я, конечно, не такой виртуоз, но и не такой древний, как ты считаешь. Меня тоже кое–чему учили. Вычислил я тебя, тут сверхспособности не нужны. Вот пара распечаток, и когда я отправлю их по инстанции, то уже через полчаса ты будешь на улице с большой дырой в личном бюджете. Вот я и думаю сейчас, убрать тебя тихо, или с треском. Если с треском, то «волчий билет» тебе обеспечен. А насчёт своей незаменимости ты крепко ошибаешься. Нам циркачи ни к чему, хватит обычного кнопконажимателя, а они табунами вокруг ходят, и мечтают о твоём месте.

Вите стало нехорошо, ослабли ноги, и пересохло во рту. Запинаясь, он промямлил,

– Павел Иванович, а может это ….

– Заткнись салабон, здесь я условия ставлю. Можно бы и замять, но зачем?

– Павел Иванович, да я ….

– Не хочешь коленом под зад, мошенник–самоучка?

– Нет.

– На твоё счастье мне самому некогда сейчас с тобой возиться. А наказать тебя необходимо, хотя бы на уровне коллектива. Без этого нельзя. Согласен?

– В общем, это ….

– Вижу, что согласен. О, придумал! Давай Витя я тебя по–армейски прессану! И всё будет по–честному. Идёт?

– А как это?

– Очень просто. Учитывая твою хилость, отожмёшься пять раз под мою команду, а потом иди, работай дальше. И для здоровья полезно.

– Прямо здесь?

– Нет. Здесь тесновато. В общем помещении займёмся.

– Так это, люди же там.

– Пошёл!

Павел гаркнул так, что конторка подпрыгнула, а затем вытолкнул Витю за дверь. Присутствующие смотрели непонимающе. Витя вышел на свободное пространство между столами, и, понукаемый начальником, занял упор лёжа. Павел поставил ему ногу на спину, и начал отсчёт,

– И, раз! И, два!

Дойдя до пяти, он прижал Витю к полу, и громко сказал,

– Касается всех! Вы сейчас видели наглядный пример того, что инициатива наказуема.

Нагнувшись к Вите, он тихо сказал,

– Запомни сучонок, ты работаешь, а я задаю темп, и попробуй только при виде меня ухмыльнуться – схарчую, и не подавлюсь. Пошёл работать!

И Витя пошёл. Все потрясённо молчали. Одна Лариса смотрела на него с обожанием, и была готова захлопать в ладоши. Васильевна растерянно спросила,

– Это что ж, и меня касается?

Павел громко ответил,

– Персонально вам, Васильевна, проявлять инициативу вменяется в обязанность, особенно в постели с мужем!

Раздался общий смех, покрасневшая Васильевна обозвала Павла охальником, и напряжение спало. К нему подошла Лариса и, запинаясь, сказала,

– Павел Иванович, если вас это …, переведут, то возьмите меня с собой, хоть кем. Без вас я тут не останусь.

Павел обещал. По сути это было признание в любви, и впереди у него замаячила нелёгкая жизнь двоежёнца.

Перед концом работы случилась ещё одна диковина. В бюро зашла Марлена Фридриховна, и робко, что само по себе было из разряда чудес, спросила,

– Павел Иванович у себя?