Обратный отсчет

– Ты не поверишь – из-за переворота в Гватемале. – С ее губ слетел короткий безрадостный смешок. – Гватемальские бедняки хотели всего-навсего школ для своих детей и профсоюзов для себя, чтобы защищать свои права и нормально зарабатывать на жизнь. Но кто-то в Вашингтоне решил, что из-за этого цена на бананы на международном рынке упадет на несколько центов, а нам это невыгодно. И что же мы сделали? Устроили переворот и поставили у власти фашиста-марионетку. Я в то время работала в ЦРУ, так что знала правду. Ты не представляешь, как меня это разозлило: чертовы толстосумы ради своей выгоды ввергли в нищету и произвол целую страну – и им ничего, ничего за это не будет! Никто даже не узнает правды – все будут считать, что революцию в Гватемале устроили местные антикоммунисты! Быть может, глупо принимать политику так близко к сердцу, но… ты не представляешь, как я разозлилась!

– Так разозлилась, что искалечила себя.

– И предала тебя, и разрушила наш брак. – Она подняла голову, и ее глаза сверкнули. – Но чего стоит мир, в котором Дядя Сэм может растоптать своим сапогом целый народ и уйти безнаказанным? Я жалею лишь о том, что лишила тебя детей. Это было подло. Всем остальным я горжусь.

– Да… пожалуй, я могу тебя понять.

– Что ж, и на этом спасибо, – вздохнула Элспет. – Что теперь? Позвонишь в ФБР?

– А стоит?

– Если позвонишь – я кончу на электрическом стуле, как Розенберги[19].

Лицо Люка исказилось от боли.

– О господи!

– Но есть и другой выход.

– Какой?

– Отпусти меня. Я сяду на первый же самолет в Европу. Улечу в Париж, Мадрид, Франкфурт – куда угодно. Оттуда доберусь до Москвы.

– Ты действительно хочешь провести остаток своих дней в России?

– Почему бы и нет? – криво усмехнулась Элспет. – Знаешь, я ведь полковник КГБ. В США мне никогда не стать полковником.

– Тогда уезжай сейчас же, – сказал он.

– Хорошо.

– Я провожу тебя до ворот, и ты отдашь мне свой пропуск, чтобы у тебя не было возможности вернуться.

– Хорошо.

Люк всмотрелся в ее лицо, словно хотел навеки сохранить его в памяти.

– Что ж… на том и попрощаемся.

Элспет встала и взяла сумочку.

– Можно мне зайти в уборную?

– Конечно, – ответил он.

21.30

Главная задача спутника – провести измерение уровня космической радиации, технологию которого разработал доктор Джеймс Ван Аллен из Государственного университета штата Айова. Основной научный прибор на борту – счетчик Гейгера.

Выйдя из кабинета, Элспет повернула налево, однако прошла мимо женской уборной и проскользнула в кабинет полковника Хайда.

Он был пуст.

Элспет тихо прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней, дрожа от облегчения. Слезы затуманивали глаза. Цель всей жизни – перед ней, на расстоянии вытянутой руки, но ради этой цели она предала лучшего человека на свете, разрушила собственную семью, а теперь обречена покинуть родину и провести остаток дней в далекой и неведомой стране.

Прикрыв глаза, она заставила себя дышать медленно и размеренно: вдох – выдох, вдох – выдох, вдох – выдох. Это помогло.

Элспет повернула торчащий в двери ключ, затем подошла к шкафу за письменным столом Хайда и присела перед дверцей сейфа. Почему-то вспомнилась латинская пословица, которую она проходила в школе: «Festina lente» – «Поспешай медленно».

Элспет повторила действия, которые несколько часов назад совершил Хайд. Сперва четыре раза повернула ручку против часовой стрелки, остановившись на числе 10. Затем – три раза в другую сторону, остановившись на 29. И еще дважды против часовой стрелки, остановившись на 14. Дернула за ручку. Дверца не поддалась.

Снаружи, из коридора, донеслись шаги и женский голос; звучали они как-то неестественно громко, словно в кошмарном сне. Элспет замерла. Однако женские каблучки процокали мимо, и голос затих.

Первое число – 10, это Элспет знала точно. Она снова набрала 10, затем 28 и снова 14.

Дверца не открывалась.

Элспет попробовала комбинации 28–11 и 29–11. Пальцы стали скользкими от пота; она вытерла их о подол платья. 10–29–13. 10–28–13.

Исчерпана половина комбинаций из списка. Никаких результатов.

Издалека донесся предупредительный сигнал сирены: два коротких гудка и один длинный. Это означало, что все посторонние должны покинуть пусковую площадку. Запуск через час.

10–29–12. Не сработало.

10–28–12. Есть!

Торжествуя, она распахнула тяжелую дверцу.

Блоки были на месте – и Элспет поздравила себя с победой.

Разбирать блоки и срисовывать проводку времени не было. Придется взять их с собой на пляж. Там Тео либо скопирует схему проводки, либо просто вставит в передатчик один из этих блоков.

Вдруг ей пришла в голову новая мысль. Что, если за оставшийся час кто-нибудь заметит отсутствие блоков и поднимет тревогу? Впрочем, полковник Хайд ушел в блокгауз и скорее всего сюда уже не вернется… Так или иначе, придется рискнуть.