Обратный отсчет

Билли обежала дом кругом, оказавшись на заднем дворе, заглянула в окно одной из комнат. Слабый свет далекого уличного фонаря подсказал ей, что оконная рама обычной конструкции, с одной задвижкой. Билли перехватила револьвер за дуло и рукоятью разбила стекло, каждую секунду опасаясь, что сейчас прогремит выстрел и оборвет ее жизнь. Потом отодвинула задвижку, открыла окно, перелезла через подоконник и прижалась к стене, прислушиваясь. В сумраке смутно виднелись письменный стол и книжные полки. Кабинет. Хотя инстинкт подсказывал, что она здесь одна, Билли с ужасом думала о том, что где-нибудь здесь, во мраке, лежит тело Люка.

Медленно, привыкая к темноте, она пересекла комнату и нашла дверь. За дверью обнаружилась прихожая, также пустая. Так, не зажигая свет и держа револьвер наготове, Билли обошла весь дом. В конце концов она оказалась в самой большой из спален – смотрела на двуспальную кровать, на которой спали Люк и Элспет, и размышляла, что делать дальше. Тела Люка здесь не было – и от этого она испытывала такое облегчение, что слезы подступали к глазам. Но где же он? Поменял планы и решил сюда не заезжать? Или Энтони спрятал его тело? А может быть, Люк получил одно из ее предупреждений и избежал с ним встречи?

Возможно, ответы на эти вопросы знает Георгина.

Билли вернулась в кабинет и включила свет. На столе лежала медицинская энциклопедия, открытая на статье о женской стерилизации; странно, но сейчас не время об этом думать. Она набрала справочную службу и попросила домашний телефон Георгины Кларк. Минуту спустя голос в трубке продиктовал ей хантсвильский номер.

По телефону ответил мужчина, вероятно, муж Георгины.

– Она на репетиции, дирижирует хором. Миссис Люкас сейчас во Флориде, а Георгина ее заменяет.

Билли вспомнила, что Элспет дирижировала любительским хором еще в Рэдклиффе, а потом, в Вашингтоне, организовала детский негритянский оркестр. Как видно, чем-то подобным она занималась и в Хантсвиле, а Георгина была ее помощницей.

– Мне очень нужно с ней поговорить! – сказала Билли. – Как вы думаете, ничего, если я зайду на репетицию?

– Наверное, ничего. Они репетируют в Евангельской церкви Голгофы на Милл-стрит.

Билли села в машину и, найдя на карте, врученной ей в прокатном агентстве, Милл-стрит, двинулась туда. Симпатичная на вид церковь из красного кирпича была расположена посреди бедного квартала. Пение Билли услышала, едва открыла дверь. Когда же она шагнула в церковь, музыка окатила ее, словно океанская волна. Певцы стояли в дальнем конце церкви. Мужчины и женщины, всего человек тридцать – но пели они так, словно их здесь была целая сотня. «Слава, слава, аллилуйя!» – распевали они, прихлопывая в ладоши и раскачиваясь в такт музыке под джазовый аккомпанемент рояля, а дирижировала ими крупная женщина, стоящая к Билли спиной.

Билли присела на деревянную скамью в заднем ряду, остро сознавая, что она здесь – единственная белая. Несмотря на снедающую душу тревогу, музыка тронула ее сердце. Она родилась в Техасе, и дух Юга для нее был неразрывно связан с распевами госпела.

Билли не терпелось забросать Георгину вопросами; однако она понимала, что лучше проявить уважение и дождаться конца песни.

Наконец хор затих на высокой ноте, и женщина-дирижер сразу обернулась.

– Так вот на кого вы все время глазели! – проговорила она, обращаясь к хору. – Ладно, перерыв!

Билли подошла к ней.

– Простите, что помешала. Мне нужна Георгина Кларк. Это вы?

– Я, – осторожно ответила женщина, полная негритянка лет пятидесяти в очках со стразами. – Только я вас не знаю.

– Мы с вами сегодня говорили по телефону. Я Билли Джозефсон.

– А, доктор Джозефсон, здравствуйте!

Билли спросила вполголоса:

– Люк не появлялся?

– Нет, с утра о нем ничего не слышала. Как вы думаете, у него все хорошо?

– Я была у него дома, там никого нет. Боюсь, как бы его не убили.

– Что вы такое говорите! – всплеснула руками Георгина. – Двадцать лет я работаю на армию, но о таком не слыхивала!

– Если он жив, то он в большой опасности, – сказала Билли. Она взглянула Георгине прямо в глаза. – Вы мне верите?

Одно бесконечно долгое мгновение Георгина молчала в задумчивости; затем ответила:

– Да, мэм, верю.

– Тогда помогите мне! – воскликнула Билли.

21.30

Радиосигнал более мощного передатчика способны уловить обычные радиоприемники. Более слабый сигнал второго передатчика доступен только специально оборудованным следящим станциям.

Энтони сидел во тьме в армейском «Форде», не спуская глаз с дверей Вычислительной лаборатории.

Люк в лаборатории искал свою папку. Энтони прекрасно знал, что он ее там не найдет – так же, как и дома, поскольку ни там, ни там не нашел ее сам Энтони. Однако предсказать действия Люка он не мог: оставалось лишь следовать за ним.