Обратный отсчет: Тлакантский синдром

— В Бейкер-Лейк хотят, чтобы мы обшарили весь залив. Мол, инуиты без денег пальцем не шевельнут — а если денег и мяса вдоволь, как тут, вообще на связь не выходят. А в снежных тварях мяса нет. Так что «древнейшие» тут бьют оленей, а мы облетаем залив — вдруг да что попадётся. И это озеро Гарри… если горы — могут быть мелкие ледники. Правда, они от Бейкер-Лейк сильно к западу, но и к северу — тоже…

— А откуда был налёт — никто до сих пор не знает, — пробормотал другой ликвидатор.

— Как минимум одна стая тут прошлась — от залива на запад и оттуда к югу, — сказал Хродмар. — Осталось найти, откуда она вылезла. И проверить, нет ли у озера Гарри ещё одной.

— Слетать к второму лагерю недолго, — сказал Гедимин. — Тут по карте выходит — куда быстрее, чем обшаривать залив. Я бы вообще начал с нетающего ледника… как там тот остров?

— Саутгемптон, — буркнул Хродмар. — Гедимин, ты за дозиметром следи. Нигде не фонит свежим порталом? Ну вот и не…

— А ни разу не оленей они тут бьют, — пробормотал чуть громче обычного Гитуку, отрываясь от микросканера. — Морская ксенофауна. Выдранная из панциря, ферментированная в кислой почве… практически в торфянике.

Хродмар, ошалело мигнув, подошёл к лабораторной выгородке.

— Они ксенофауну жрут⁈

— После ферментации — вполне себе, — Гитуку пожал плечами. — Полсотни грамм и сармат переварит без последствий. Вкус у неё, правда…

— А где тут торфяники? — вмешался другой ликвидатор. — Я мерзлоту от болота отличу!

Гитуку снова пожал плечами.

— Факт, что вот это месяца три вылёживалось в торфе. Вон, даже сфагнум прилип. Съездили на юг, наверное. Ящики у входа все видели? У них там погреб, пищехранилище… такая себе квасильня. Торф — в ящик, фауну — в торф… Да, попробовать никто не хочет?

Все отступили на пару шагов.

— Нам залив обшаривать, а не загаживать поручено, — буркнул Хродмар. — Так! У местных ничего не есть, ни куска! Морская фауна, мать их пробирка… ферментация в торфе… Кто такое придумал-то⁈

…Ферментированная морская тварь отправилась в утилизатор. Хродмар попрощался с командиром «Иннерка». Инуиты освоились — им уже не лень было одеться и выйти наружу. Один, сморщенный, долго и пристально смотрел на Гедимина, потом странно задвигал руками. Ближайшая женщина повернулась к нему, зашевелила пальцами в ответ. Что это язык жестов, Гедимин понял, у сарматов было такое, — вот только знакомых среди них не увидел.

— Нанук о тебе говорит, — женщина обратилась к нему; старик пристально смотрел на сармата, но почему-то не пытался заговорить на понятном языке сам. — У тебя тут больше всего духов, самых сильных. Но ты их с собой не позвал, а отсюда не докричишься. Найдёшь, что искал — сам не лезь, зови подмогу с неба!

Она повернулась к Нануку, что-то жестами сказала ему; он, уже не такой хмурый, кивнул Гедимину и двинулся к лагерю. Сармат мигнул. «Подмогу с неба? Авиацию, что ли? Нет, ну если там змеи или стая этих… илуитсугов…»

— А чего Нанук сам не говорит? — спросил Гедимин. Женщина тронула наушник капюшона.

— Глухой. Таким родился. Бывает. Сейчас город делает операции, были бы деньги. Тогда не делали, а теперь он не хочет. Ты его слушай, Нанук просто так ни к кому не подходит. Его при чужаках обычно не вытащишь. А тут сам вышел. Странное дело!

Люди, обступившие её, выглядели очень удивлёнными — и всем, кажется, не терпелось о чём-то поговорить на непонятном сармату языке. Хродмар жестом позвал ликвидаторов к машине.

— На борт! Нам ещё залив обшаривать. Хорошо, если за три дня управимся. К восемнадцатому местные ждут бурана…

14 января 00 года. Земля, Северный Атлантис, залив Вейджер

Многометровая туша в складчатом льду мелководья была заметна издалека. У неё были толстые рёбра, три пары ласт и куцый хвост. Нижняя челюсть с длинными изогнутыми зубами ещё держалась и странно подёргивалась. Едва на неё упала тень глайдера, из пасти твари, перевёрнутой на спину, выскочил песец со свисающим из зубов ошмётком чего-то лилового. Ещё стайка мелких хищников шныряла между рёбрами, пыталась что-то выгрызть из-под шкуры короткого хвоста, — возможно, там был небольшой запас жира.

— Свежатина, — определил Гитуку. — Похоже, дышало воздухом. Иначе бы не всплыло прямо в пасть хасену.

Гедимин мигнул. Он уже видел, как странно лежит голова, — будто зверя схватили за неё и дёргали во все стороны, пока не раздробили всю шею. Видел и следы присосок — дыры в толстой шкуре, — хасен выволок добычу на берег, выгрыз изнутри, выдрал щупальцами крупные куски мяса и так бросил. Под складчатым, сбитым на мелководье течениями льдом скользили тени, тоже пытающиеся поживиться. Мясо ещё не промёрзло, несмотря на минус двадцать за бортом…

— По мне, так что-то одно, — сказал один из ликвидаторов. — Или тут кишат илуитсуги — или хасены жрут, кого хотят. В одном небе им будет тесно.

Командир хмыкнул.

— Может, хасену та белая тряпка — на один укус?

15 января 00 года. Земля, Северный Атлантис, залив Вейджер