Обратный отсчет: Тлакантский синдром

Все сирены молчали. Заходя в ангар, Гедимин покосился на проблесковые маячки — все, как один, были выключены. В транспортном отсеке неторопливо проверяли машину Иджес и Дирк — с рассветом предстоял рутинный облёт окраин. Остальные ликвидаторы в лёгком снаряжении разбрелись по ангару. Кто-то собрался группкой и хихикал, глядя на экран смарта; его хозяин вполголоса зачитывал описания космического боя. Гедимин сходу определил четыре манёвра, невозможных физически — или возможных, но требующих, чтобы корабль был сделан целиком из аккадалиса, даже ипрон тут не выдержал бы.

— Кир, мать твоя пробирка! Что ты собрался расчищать — метровый слой снега⁈

В передатчике Хродмара коротко хохотнул командир второго отряда.

— Только не говори, что к вашим машинам не приделывается нож скрепера! На улице всего минус пять, того гляди, закапает, — мне опять на расчистках одному за всех отдуваться⁈

«Всё спокойно,» — Гедимин криво ухмыльнулся. Хродмар выключил передатчик и зевнул в респиратор.

— И куда всё плодятся эти «макаки»⁈ Однажды Ураниум упрётся в северное побережье…

— Со второго блока ничего не слышно? — спросил у него Гедимин. Хродмар удивлённо мигнул, покосился на маячки, на передатчик.

— Нас не вызывали. Сиди спокойно, мы и так два месяца пахали, как в забое…

Гедимин сел за стол, извлёк из кармана остатки всякого лома и крошева — всё, что не отдал инуитам у залива Вейджер. «Наверное, к утру станция успокоилась. „Сигма“ может дёргаться по разным причинам…»

Он отодвинул височную пластину — и вздрогнул всем телом, ощутив чужую боль — будто каждый палец коснулся раскалённого металла. «Жжёт!» — пронеслось в мозгу — хранитель словно терпел постоянные ожоги, «стискивая зубы» и шипя сквозь них. Гедимин вышел из ангара, прислонился к стене, — боль то усиливалась, то ослабевала, но каждый новый приступ был сильнее предыдущего.

— «Налвэн», приём! — сармат крепко зажмурился. На дозиметр посмотреть он уже успел — пики графика интенсивности стали к утру выше, стрелка по-прежнему указывала на второй энергоблок.

«Жжёт!» — перед глазами мелькнуло что-то вроде лапы с расходящимися тонкими щупальцами, и каждое было окутано белым пламенем. «Белое… знакомый оттенок,» — Гедимин похолодел. Он шагнул в сторону на звук открывающихся ворот, — к энергоблоку быстро шли дежурные ремонтники. Двое из них были в белых тяжёлых скафандрах.

— Лезть в работающий реактор⁈ — один из них придвинулся вплотную к охраннику-сопровождающему. — Вы там в себе⁈ Эта штука работает не так — глушите её, куда вы к ней лезете⁈

— Не ко мне, к операторам, — буркнул охранник; ему явно было не по себе, и настолько, что на Гедимина, вошедшего вслед за ремонтниками, ни он, ни его напарник у входа не обратили внимания.

… — Почему нельзя заглушить реактор? — первым делом спросил командир ремонтной бригады. Гедимин зашёл на БЩУ, тихо встал за спинами сарматов, — отсюда прекрасно были видны и растерянные операторы, и показания на мониторах. «Выделение нейтронов выше нормы, но это в целом, а по сборкам… Hasu!»

«Жжёт! Помоги!» — хранитель уже не мог «стискивать зубы» — он почти кричал от боли. Две топливные сборки, расположенные рядом, давали чуть меньше омикрон-излучения, чем обычно — зато так и «плевались» нейтронами. Не успел Гедимин мигнуть, как нейтронный всплеск выдала третья, по соседству. «Сигма» извивалась, и пики вздымались всё выше.

— Потому что ерунда происходит на работающем, а не заглушенном! — огрызнулся начальник смены. — «Живая точка» — ваше штатное место работы — так работайте уже!

— Нейтронный поток растёт, — сообщил оператор. — Сборки…

Он называл номера, но Гедимин уже не слушал. «Нейтроны… между сборками реакция маловероятна. Внутри них… между стержнями? Внутри стержня? Нейтроны… короткоживущие изотопы? Но с чего они полезли? Что-то с самим ирренцием?»

— Я иду на «живую точку», — громко сказал Гедимин, растолкав ремонтников и встав рядом с начальником смены. — Открой дорогу. Усиль охлаждение. Больше ничего не делай до моего сигнала!

«Громко и уверенно — на филков тоже работает,» — дёрнул он углом рта, быстро спускаясь за сопровождающими. Отметка в электронном журнале, палец, прижатый к экрану, — и Гедимин, едва закрыв внешний шлюз санпропускника, выломился в реакторный зал.

— «Налвэн», приём! Три сборки, — ты их контролируешь?

Вопль «жжёт!» был единственным — и вполне понятным — ответом. «Короткоживущие,» — Гедимин, сузив глаза, нырнул в открытый коридор оттока. «Хранитель тут ни при чём. Там своя тварь…»