Обратный отсчет: Тлакантский синдром

— Маккензи, не дури. Ирренций может излучать нейтроны, но… — ему вспомнились твэлы, накалённые добела, и стремительно твердеющий воздух, толкающий в грудь, и он поморщился. — Для начала — нужен внешний источник. Излучатель. Штатное вооружение тяжёлых экзоскелетов.

Маккензи щёлкнул языком.

— Вспомнил. Бывают такие штуки. Джед! Мы всё ж таки не в старом добром Ураниуме. Там ты мог охотиться на экзоскелеты на урановых озёрах. Сейчас всё несколько сложнее…

Гедимин скривился.

— Три олуха в экзоскелетах на днях топтались у парка Крэнга. Такие же «бдительные», как те, в старом Ураниуме. Если…

Маккензи поспешно замахал руками.

— Понял, понял! Джед, умерь пыл. Айзек, ради всего святого, — проследи, чтобы он не пошёл охотиться на экзоскелеты в парке Крэнга! Это будет уже чересчур.

— Ты источник достань, — хмуро сказал Гедимин. — Одного хватит. И ещё нужен жидкий азот. И химически стойкий фрил для гальванических ванн. И…

…Маккензи удирал вверх по лестницам с удивительной прытью. Гедимин уже на второй секунде потерял его из виду. Тут, у опор и «свисающих» с них отсеков — точнее, строительных лесов — было множество кривых узких лазов, будто для Маккензи их и строили. Айзек хихикнул.

— Интересно, кого Кенен боится больше — тебя или «Тория»?

Гедимин поморщился.

— Я же не могу работать без оборудования. Одного водопровода мало.

Айзек тихо вздохнул.

— Повезло ещё, что у тебя есть карманный реактор. Будет куда повесить электролитический каскад. Азот Маккензи, может, и достанет. Но вот на тяжёлую воду я бы не рассчитывал.

Он подошёл к люку, взглянул вниз, на гранитное дно шахты.

— Даже не знаю, что хуже. Если гремучая смесь шарахнет в этом хлипком лабиринте — или вон там, прямо под атомной станцией.

Гедимин хмуро глянул на него.

— Гремучая смесь не должна шарахать нигде. А каскад лучше ставить рядом с водой и вентиляцией. А вот когда дойдёт дело до нейтронного излучения… — он посмотрел на уходящие в темноту опоры и защитное поле — мембраны, одна за другой растянутые поперёк колодца. — Тогда спустимся в шахту. Надеюсь, гранит выдержит.

02 апреля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Грузопровод снова загрохотал. Пёстрые обломки сыпались из трубы на груду уже сваленных, — бесформенная обрезь, производственный брак, выдранные откуда-то детали. Наверху громыхнуло — кто-то захлопнул люк грузопровода. Гедимин услышал, как вдалеке гудит электрокран — груз был сброшен, и агрегат отгоняли на другой участок.

Айзек покосился на горку пёстрого лома и скривился.

— И что это? Всё, что нашлось на свалке?

Гедимин склонился над грудой, зачерпнул мелкие осколки и сдержанно хмыкнул.

— Маккензи постарался. Сырьё годное. Вот только… — он оглянулся туда, где, закрытая переборками, стояла литейная станция. — Работы будет много.

Он отгрёб верхний слой обломков, — там лежали россыпью использованные электроды, мелкие «огарки». «Не потянет литейная — отожгу в плазме. Давно я ничего похожего не строил. Равнина не в счёт.»

10 апреля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сфалт пришлось положить тут, в нише стены; от его реактора тянулись толстые кабеля к гудящему агрегату, занявшему целый отсек. Изредка Гедимин слышал тихий плеск — вода переходила с каскада на каскад, медленно обогащаясь дейтерием. «Килограмм на семь тонн,» — всплыло в мозгу. «Долго придётся ждать. Главное, чтобы без эксцессов…»

Плотное защитное поле уже прикрывало тяжеловодный каскад, обволакивая его бассейны и трубопроводы; Гедимин поднял генератор и разделил отсек надвое ещё одной белесой стеной. Пульт управления лежал в нише рядом со сфалтом, — на маленькое табло выводились показания датчиков. Гедимин покосился на него, — опасаться пока было нечего, но и радоваться нечему. «Пара недель, самое меньшее,» — думал сармат. «Пока у нас хотя бы четверть литра не накопится — можно сидеть спокойно. Без замедлителя реакция не пойдёт… да и нейтронного источника у нас нет. И если Маккензи его не достанет… что ж, будет ему тяжеловодный каскад. Может, Ассархаддону пригодится. Хотя — у него таких, наверное, полный цех.»

Айзек тихо подошёл, посмотрел на пульт и поставил рядом с ним раскладное кресло. Гедимин мигнул.

— За пультом лучше сидеть, чем стоять, — Айзек сверился с передатчиком и задумчиво хмыкнул. — Не люблю я водород. Может, лучше было вытрясти из Маккензи кусок хорошего графита? Теперь, с телепортом, он трындит со всем миром, рта не закрывая. Сходил бы к северянским месторождениям…

Гедимин качнул головой.

— Я мало знаю о графите. Это Константин в нём разбирался. Я — нет.

Айзек хотел что-то добавить, но посмотрел на него и осёкся. Повисшую тишину нарушал только тихий гул тяжеловодного каскада.

— Да мы тут все… последние лет десять не имели дела с реакциями на нейтронах, — проворчал Айзек, глядя на экран передатчика. — И не сказать, чтобы до этого я был большим спецом. Тем более — с ирренцием. Ирренций и нейтроны… От идеи реактора на нейтронах отказались быстро?

Гедимин кивнул.