Обратный отсчет: Тлакантский синдром

— После распыления ирренция по шахтам самое время поговорить об экологии… Кенен! Отдай уже Гедимину, что принёс, и иди к своим «макакам»!

— Нашим «макакам», — безмятежно поправил его Маккензи. — И пойдём мы к ним вместе, как координаторы гетто «Налвэн». А Джед останется в своих крайне мирно-экологичных занятиях.

Гедимин мигнул. «Что-то он сегодня совсем странный.»

— Ты что, мути… — не успел он договорить, как увидел перед собой чёрный свёрток, небольшой, но массивный.

— Подарок от «Тория», — подмигнул сармату Маккензи. — Ради мира во всём мире и предотвращения охоты на экзоскелетчиков.

Гедимин, уже не слушая его, разодрал чёрный скирлин и взвесил на ладони нейтронный источник. Откуда бы его ни выдрали — все слои корпуса остались целы, только что-то раскалённое коснулось маркировки и размазало значки в неразличимое пятно. «Чуть легче довоенных. Нейтронностойкие фрилы в деле…»

— И это, — Кенен достал из кармана пакетик с мелким пластиковым крошевом. — Увы, оно такое. Но для тебя ведь не проблема переплавить?

— Алюмофрил? — Гедимин прикинул массу сырья и нехотя кивнул. — Для начала хватит. Толстый слой там не нужен.

Маккензи облегчённо вздохнул.

— Вот и приступай. Ирренция у тебя достаточно. Небось ещё и по карманам рассовал. А мы с Айсом пойдём заверять администрацию в нашем бескрайнем миролюбии.

Айзек с тоской оглянулся на Гедимина и ускорил шаг. Сармат не стал дожидаться, пока они выйдут. Через несколько секунд он уже сидел на гранитном дне шахты и соединял вместе детали почти готовой установки. «Полезная штука — нейтронностойкий фрил. Вот сейчас возился бы с урановым панцирем…»

Через час проём в нижней части установки, меж толстым и тонким слоями фрила, открылся и быстро закрылся. Вода внутри цилиндра зажглась холодной зеленью. Гедимин тронул переключатель, и зелень сменилась синевой черенковского свечения. Сармат довольно улыбнулся. «Процесс пошёл…»

Он ещё пару минут стоял, наблюдая за образцом сквозь прозрачное защитное поле. Ирренций испускал омикрон-кванты, но поток от нейтронного источника был куда мощнее. Цифры на табло неуверенно шевельнулись — температура образца выросла на полградуса. «Так быстро?» — Гедимин удивлённо посмотрел на термодатчики. «Наверное, случайность.»

30 апреля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Езжай, я присмотрю за этой штукой, — сказал Айзек и криво ухмыльнулся. — Меня проверить всяко успеют.

Гедимин мрачно сузил глаза — ему было не до ухмылок.

— Не надо. Ты лучше… лучше сиди наверху. От неё подальше.

Айзек оглянулся на установку, прикрытую защитным полем, и слегка помрачнел.

— Думаешь, всё настолько серьёзно?

Гедимин пожал плечами. В верхней части защитного купола вспыхивали и гасли чёрные точки — следы пробоев, пролёта отдельных нейтронов. Но сармат смотрел не на них.

— Оно греется слишком быстро.

Маленький — всего-то сто граммов ирренциевой окиси — образец на дне контейнера на вид почти не изменился; разве что краем глаза можно было заметить слабые золотистые искры на его поверхности — иногда их было четыре, иногда шесть. Его пересекала тонкая трещина — в какой-то момент напор выделяющегося кислорода стал слишком сильным. Сейчас газ Гедимина не беспокоил — давление перестало расти. Только температура час за часом лезла всё выше.

— Короткоживущие изотопы, — Айзек пожал плечами. — Распад ускорился, вместо «холодных» квантов пошли «горячие» частицы. Такой себе аналог генераторного плутония, — он тоже альфа-активен…

Гедимин поморщился.

— Зря мы взяли алюмофрил. Температура плавления…

— Думаешь, до неё дойдёт? — рассеянный взгляд Айзека стал пристальным. — Даже с таким маленьким образцом? Сто восемьдесят градусов — немало, но основания для беспокойства…

Гедимин резко качнул головой.

— Она же не остановится.

06 мая 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Передатчик на запястье Гедимина коротко рявкнул. Сармат, осматривающий тяжеловодный каскад, вздрогнул всем телом. На экране проступила одинокая буква «S» — «Sa taikka!».

Едва Гедимин спрыгнул на дно шахты, его будто холодом обдало. Установку, прикрытую защитным полем, было толком не рассмотреть, но сармат кожей чувствовал — что-то не так. Айзек, направив на неё «щупы» сигма-сканера, пристально следил за показаниями. Гедимин бросил взгляд на табло и резко выдохнул — температура перевалила за семь сотен градусов и на глазах лезла вверх.

— Фрил плавится, — отрывисто проговорил Айзек. Гедимин шагнул было вперёд, но наткнулся на его вытянутую руку.

— Ожидаемо, — буркнул он. — Надо было брать цирконий! Выйди и прикройся.

— Что будешь делать? — Айзек насторожился.

— Прекращу облучение, — отозвался Гедимин. — Бегом наверх!

Пару секунд спустя он стоял над установкой, уже не прикрытой защитным полем, и слушал, как лязгает лестница под быстрыми шагами Айзека. Тяжёлая вода бурлила. Под ней тускло светилась багровым оплывшая, деформированная пластина.