Обрывая нити

Картина на берегу мне открылась странная, но вполне ожидаемая. Альберт, шипя проклятия, тянул на себя палку, на которой болтался один сонный гусь, а второго, судя по торчащим красным лапам, засунул в свою пасть Бас. Как птица там поместилась, было непонятно, тем более что, судя по шевелению лап, она явно была все еще жива.

— А ну верни, морда хамская! Не ты их ловил, — рычал Аль, решив для большего эффекта упереться одной ногой в грудь кота. Вот только результата это все равно не принесло.

— Мгр-мр! — гордо возмущался Бас, не разжимая челюстей, но в этот момент сонный гусь как-то умудрился просунуть голову сквозь сомкнутые зубы и важно поддакнул:

— Га!

С кем именно гусь согласился, было неясно, тем более что его друг продолжал умильно дрыхнуть. А вот Бас, не ожидая такого подвоха, удивленно моргнул и тут же выплюнул болтливую птицу, отчего Альберт, решивший в этот момент упереться еще и второй ногой, сделал показательное сальто, рухнув в неизвестно откуда взявшуюся лужу. Крыло на отсечение даю, что, когда я заходила в воду, ее там не было. Тем более настолько глубокой.

— Бас? — воззрилась я на кота.

— Мра, — как ни в чем не бывало поднял тот голову, одновременно отплевываясь от перьев.

— И что это значит? — не поддалась я на уловку кота, пока Аль, откидывая палку с незадачливыми пернатыми, выбирался из мечты обитателей свинофермы.

— Мф, — нагло ответил кот, словно и не болтал со мной по-человечески каких-то пару часов назад.

Альберт снова приглушенно выругался, и я, отвлекшись от Баса, последовала его примеру. Дело в том, что, исцеляя его ногу, я под действием эмоций совершенно забыла о порезах, оставшихся после тоннеля. И теперь все они, еще не до конца сросшиеся, оказались покрыты внушительным слоем грязи.

— В воду, — коротко приказала я. — Быстро. Столбняка нам еще не хватало. Ну, Бас! — последнее возмущение я адресовала уже коту, которого к тому моменту ожидаемо не оказалось на месте. И только легкое шевеление веток в вышине подсказало, что, несмотря на всю безобразность своего поступка, он выполнил мою просьбу и исчез «не как Чеширский кот». Хотя откуда ему было знать, как именно тот исчезал?

Пока я провожала взглядом успокаивающиеся ветки, Аль успел раздеться и зайти в реку. Из-за того, что вода в горной реке холодная, я не переживала, в конце концов он огненный маг и, как и в снежной ловушке, замерзнуть не должен. А вот о том, что река мелковата, не подумала. Но, с другой стороны, чего нам обоим после прошлого «исцеления» смущаться-то?

Пока Альберт приводил себя в порядок, я не смогла удержаться, чтобы открыто не полюбоваться им. Все же не на пустом месте я влюбилась в него, хотя изначально в этом мужчине меня привлекла совсем не внешность. Но сейчас, глядя на его широкую спину, уверенные движения, которыми он смывал с себя грязь, прекрасную фигуру, нельзя было не признаться, что у меня так и чесались руки подобраться к нему поближе и немного пошалить.

Стоп! Одернула я себя. Сначала определимся с общими тараканами, а уж потом можно и пошалить. Не факт, что Альберт пошел за мной из-за желания каких-либо отношений, ведь, уходя, я так и не сказала ему, как добраться до единственной в округе деревни.

Не желая еще больше накручивать себя бестолковыми метаниями, я решила заняться организацией места для ночлега. Пусть лично мне это было не нужно, зато хорошо отвлекало.

Оглянувшись по сторонам, ничего подходящего я не нашла. Лежать на голой земле мне не хотелось, сидеть на дереве тоже. Поэтому, не сумев придумать что-то более толковое, решила соорудить некое подобие шалаша. Пока стягивала деревья в одно место, мне все казалось замечательным. Когда собирала их в одну кучу и переплетала верхушки, я собой даже гордилась. А убирая лишние корни внутри своего строения, уже мысленно сравнивала себя с гением. Набрасывая кучу веток на пол, удивлялась, почему не додумалась до этого раньше.

А потом отошла подальше, чтобы полюбоваться на творение своих рук…

Пока я решала дилемму, кому из местных зверей приписать косоглазие, а заодно и изобретение зеленолистого вигвама, Альберт выбрался на берег и уставился на мое творение с вытянутым лицом.

— Я чувствую себя идиотом, — растерянно пробормотал он, а я опять разозлилась.

— Ну извини, — фыркнула я, — что сумела.

— Нет, — неожиданно запротестовал Аль. — Я не о том. Ты нашла дорогу к деревне, поймала гусей, даже ночлег организовала.

— Кривой, — зачем-то добавила я.

— Да какая разница какой?! — воскликнул Аль. — Я же вообще ничего не сделал.

Хм… Все не так плохо, насколько я думала?

— Приготовишь себе ужин, будем считать, что мы квиты, — тут же нашлась я, мысленно погладив себя по голове как хорошую девочку.

— А тебе?

— А я могу обходиться без еды, но с удовольствием сравню твои кулинарные способности с моими строительными.

Альберт довольно улыбнулся и направился к многострадальным пташкам, но я его остановила:

— Только сначала я вылечу твои порезы.