Обжечься светом

– А насчет головной боли: в начале сеанса я сказал вам представить, что вы выпьете чай, в которое добавлено лекарство, и как только вы это сделаете, боль уйдет. Вы очень восприимчивы, обычно это не срабатывает, – он похлопал меня по плечу, улыбаясь.

– Почему чай?

– Но вы же знаете, что таблетка вам не поможет!

Вечером я поехал домой. За время, проведенное в больнице, я ужасно устал. Мне удалось поспать и рано утром я отправился на работу. Кажется, это стало привычкой.

Полупустые дороги, слишком яркие фонари вдоль них, едва заснеженные тротуары. Я уверенно держал руль, повторяя знакомый путь, и прокручивал в голове беседу с врачом. Первые десять лет своей жизни я еще смотрел на мир своими глазами, следующие – был заперт в темноте, пока Макс не вытащил меня. Он улучшил уровень моей жизни последних десяти лет, сделал все, чтобы я полноценно мог существовать. Странно, почему только сейчас мне пришло это в голову. Насколько хорошо Макс знал моего отца? Он долго работал с ним, наверняка учился у него. Неужели он не знал ничего? Мы часто общались… Я резко затормозил. Элин! Убедившись, что дороге нет автомобилей, я развернулся на сплошной и подъехал к парковке, где увидел Элин. Она уже села в машину. Я выбежал и распахнул дверцу водителя и вытащил его, выкрутил руль, и мы уже съехали с парковки. В голове что-то стучало, наверное, вопрос “Что я делаю?” Уже поздно. Нет, все даже отлично: мы наедине и вряд ли она применит гипноз, пока я за рулем. Я глянул в зеркало. И как я узнал ее в движении? У нее очень выразительное лицо, выделяющаяся прическа, хоть теперь она в пушистой белой шубке. Она молчала и спокойно сидела на своем месте.

– Мы можем поговорить без применения твоих штучек? Просто поговорить?

– Всё, что захочешь, Эди, но сначала поздоровался бы, – произнесла она знакомым, но пугающим меня голосом. Он был слишком мягок.

– Не разговаривай со мной так.

Я не знал куда еду и направлял авто по главной дороге.

– Как ты поживаешь? Хорошо себя чувствуешь? Тебе опять не нравится?

– Я знаю, что ты моя мать.

– Да, сынок. Ты хочешь, чтобы я так к тебе обращалась?

–А сестра? Где она?

– Ты должен ненавидеть меня и ее, – проговаривая это, она скинула шубку с плеч.

– Может быть должен, но это не так. Я хочу найти ее, познакомиться с ней.

– Сынок, тебе не хватает семьи? Твой друг вполне заменил тебе всех.

– Элин, – я понял, что свернул к дому. Тем лучше. – Ник…он мог что-то сделать? Макс пострадал при пожаре, а …

– Мог.

Я остановил машину и повернулся к ней.

– Ты серьезно?

– Сынок, ты остановился прямо на дороге. Это небезопасно.

Я вернулся к вождению с неоднозначными чувствами. Через несколько минут фары уставились на ворота. Я вытащил ключи.

Дома мне пришлось провести ее за руку и посадить на диван.

– И ты так живешь? – вдруг ее голос стал немного другим, но ненадолго, на секунду, на полслова.

– Что тебя удивляет? Я могу зажечь свечи.

– Да, если можно.

Я прошел на кухню. То, что она оказалась здесь было невероятно. О чем же мне спросить у нее в первую очередь?

– Эди…

– Расскажи мне про Ника. Ты знаешь, что он сделал? Если он как-то причастен к пожару, я должен действовать. – Свечи, что оставила здесь Лариса, разогнали темноту вокруг меня и ослепили. Я аккуратно взял подсвечник и прошел к Элин. Язычки пламени трепетали на ходу.

– Если ты его подозреваешь, то скорее всего так оно и есть. Он на все способен. Но я ничего конкретного не слышала.

– Какие у тебя с ним дела? – я поставил свечи на столик ближе к ней.

– Эди, мне нужно ехать, – она встала, – а тебе не стоит искать его, мне жаль Максима. Как он?

Она ловко переводила тему, конечно, друг меня сейчас беспокоил больше всего.

– Он тебе угрожает?

– Нет.

– Он знает, где Мария?

– Эди, – она пропустила вопрос, – у тебя непереносимость только солнечного света, как и у твоей сестры.

Я поднялся.

– Мне пришлось спрятать от тебя самого твои страхи, иначе мы не могли продолжать работу. Ты стал неадекватно себя вести. Сеансы помогли, но ты решил, что всякий свет опасен для тебя. Но нет, Эди! Ты должен знать, что можешь пользоваться освещением, вряд ли обойтись без очков, как ты знаешь у тебя очень чувствительные глаза, но то, что я вижу…это неправильно!

Я остолбенел, не может же быть такого?! Она это специально. Чего от нее можно было ожидать? Я был ребенком, ничего не помню. Мотивы ее не понятны, зачем ей придумывать такое?

Пользуясь моим замешательством, она обняла меня.

Глава 12

Меня кто-то звал, знакомый голос. Водитель. Он же подал мне очки. Направив фонарик вниз, он будил меня. Оказалось, я лежал у себя дома на диване и пропустил несколько встреч, после чего секретарь стала меня искать. Если не считать, что у меня в голове вспыхнули обрывки того, что здесь последнее происходило и я сделал прекрасные выводы того, как я все же попал под гипноз матери, то…

– Со мной все нормально, – я ответил на вопрос водителя. Двенадцать часов дня, отлично, теперь часа четыре ждать, чтобы выйти отсюда.