Очаровательный повеса

Эва поджала губы, стараясь не обращать внимания на вдруг часто забившееся сердце при упоминании этих самых потребностей.

– Насколько я поняла, с Виолеттой ты больше… не развлекаешься.

Аса, чуть откинувшись назад, молча наблюдал за ней из-под полуопущенных век, и это почему-то ее нервировало. Эва заметила, что за ужином он выпил три-четыре пинты пива, и теперь, вероятно, испытывает определенный дискомфорт.

– Думаю, мне придется найти кого-то другого для удовлетворения своих потребностей, – произнес он медленно, прервав ее размышления.

Она нервно облизнула губы, и Аса, уставившись на них, добавил почему-то хриплым голосом:

– Впрочем, я могу удовлетворить себя сам.

У Эвы от удивления приоткрылись губы.

– Что ты имеешь в виду?

Аса ухмыльнулся, блеснув белыми зубами и показав ямочки на щеках.

– Ох, Эва, ты сама невинность!

Она знала, что должна почувствовать себя оскорбленной, непременно должна, однако его довольное мурлыканье обещало много интересного.

– Помнишь, я говорил, что мужчина может доставить женщине удовольствие, даже не вторгаясь в ее тело? С мужчиной то же самое. Каждый может ублажить себя сам руками.

Лиф платья неожиданно стал ей тесен, дыхание участилось, она не знала, куда девать глаза, когда его рука медленно переместилась на внушительную выпуклость между его широко расставленными ногами. Он откровенно погладил себя и в упор взглянул на Эву.

А с ней произошло что-то непонятное. Вдруг забыв о приличиях, она подняла на него взгляд и совершенно неожиданно для самой себя прошептала:

– Покажи мне.

У него буквально глаза полезли на лоб, но спорить он не стал. Не отрывая от нее взгляда опустил сначала одну руку, потом вторую и неспешно начал расстегивать пуговицы.

Эва уперлась сжатыми кулаками в сиденье экипажа, чтобы не качаться в такт его движениям, когда расстегнул пуговицы и раздвинув ткань, он удовлетворенно вздохнул.

– Так намного лучше: а то тесновато, когда он увеличивается.

Аса улыбался, глядя на нее.

Глаза Эвы метнулись к его лицу, она прикусила губу и, не в силах сдержаться, опять уставилась на ширинку. Теперь ей было видно белое нижнее белье, плотно обтянувшее внушительных размеров мужское естество.

– Не хочешь его увидеть? – проворковал Аса.

Эва облизнула пересохшие губы и неожиданно выдавила:

– Да…

Он слегка ослабил завязки, чуть приподнял бедра и приспустил бриджи вместе с нижним бельем, выпустив наружу то, что под ним скрывалось. Эва ахнула: его достоинство оказалось куда больше, чем она могла себе представить, и толще. Аса поддерживал его так, чтобы ей было лучше видно. Орган, опутанный голубыми прожилками, похожий на древко копья, пульсировал в его пальцах. Кровь начала отливать от увеличившейся головки, и он выглядел влажным и блестящим.

Эва с трудом сглотнула, когда Аса сжал его рукой и провел от основания до головки, собрав кожу вверху, а потом отпустил вниз. Потом еще и еще…

Эва ощутила, как напряглись соски, в животе стало горячо, а между бедрами выступила влага. Надо немедленно это прекратить! Он должен вести себя прилично! Она закроет глаза, пока он будет приводить себя в порядок.

Но только она хотела совсем не этого…

Эва отметила, что его лицо покраснело, глаза сузились. Он наблюдал за ней, словно ему было очень важно, чтобы она видела, как он доставляет себе удовольствие.

И она его не разочаровала. Шумно вздохнув, во все глаза она смотрела, как сокращаются мускулы его живота, когда он двигает рукой вверх-вниз. Его пупок окружала черная поросль и тонкой полоской спускалась вниз, в кудрявые плотные заросли вокруг гордо торчавшего органа. И она видела, как его бедра двигались в такт движениям руки.

Он тяжело дышал, глаза его были полуприкрыты, и Эве неожиданно захотелось, чтобы он избавился от всей своей одежды, абсолютно всей, чтобы увидеть его соски, мышцы груди, ягодицы.

Она была уверена, что он рассмеется и сделает все без малейшего колебания: Асе Мейкпису был незнаком стыд. Более того: он наслаждался своим бесстыдством.

И она почему-то была рада, очень рада, что он именно такой человек. Когда еще ей мог бы представиться случай увидеть нечто подобное, познать, как мужчина сам доставляет себе удовольствие. Такого никогда больше не будет в ее жизни, Эва не сомневалась, и сейчас порадовалась, что ей хватило смелости попросить его показать ей все это.

Но только она подумает об этом позже. Сейчас, в момент, когда это таинство происходит прямо перед ее глазами, она должна запомнить, впитать все движения, звуки и даже запахи.

Ее ноздри затрепетали, когда она сделала глубокий вдох и ощутила совершенно незнакомый запах: мускусный, соленый и, пожалуй, животный. Эва крепко сжала ноги, а он вдруг ухмыльнулся, обнажив ровные белые зубы, словно прекрасно понимал, что сейчас с ней происходит. Его рука теперь двигалась быстрее, красная головка его члена то появлялась, то опять исчезала между пальцами, полностью открытая, блестела и казалась такой большой, что Эва прикусила губу.

– Вот так, – прошептал он. – Смотри на меня, мне сейчас очень хорошо…

– Да, – выдохнула она.