Очерки истории российской внешней разведки. Том 4

Учитывая, что прибывшие первыми агенты Станкевич и Шакуров имели указание вернуться обратно к немцам, сотрудники НКВД решили одного из них скомпрометировать. Для этого «Гейне» сообщил немцам, что Шакуров «ничего не хочет делать, трусит, много пьет», и запросил указаний. В ответ немцы прислали следующую радиограмму: «Шакуров становится для нас опасным. Всеми средствами его без сентиментальности уничтожить. Передайте, как с этим справились». Немцам сообщили: «Шакуров уничтожен».

12 октября 1942 года немцы предложили «Гейне» сообщить им о месте работы членов организации «Престол». Еще отправляя «Гейне» обратно за линию фронта Красной Армии, немецкие разведчики рекомендовали и настаивали, чтобы «Престол» и его ячейки пропагандировали национал-социализм, а по существу фашизм гитлеровского образца. После ответа «Гейне», что члены организации имеются не только в Москве, но и в некоторых других городах СССР, немцы потребовали сообщить им адреса и пароли для направления курьеров в города Ярославль, Муром или Рязань.

Дабы не вызывать подозрений, а также с целью лишить немецкую разведку возможности засылать свою агентуру в интересующие ее районы, немцам сообщили, что в названных ими городах организация людьми не располагает, но имеет возможность приема курьеров в г. Горьком. Немцы ответили, что этот город их удовлетворяет, и запросили пароль и адрес явочной квартиры. Игра с абвером расширялась.

Немцы высоко оценили работу «Гейне». 18 декабря 1942 года они передали радиограмму о награждении его и Станкевича Орденом с мечами за храбрость. В ответ «Гейне» и Станкевич передали благодарность и обещание «еще больше и лучше работать для победы».

Радиоигра продолжалась. Монархическая организация «приобрела» еще одну явочную квартиру, на которой жил работник НКВД. На немцев работали две «нелегальные» радиостанции («Гейне» и Станкевича), которые передавали для немецкого командования «важную стратегическую» информацию. Курьеры германской разведки все чаще прибывали в Советский Союз. Их встречали не только в Москве, но и в других городах. Одному из них даже разрешили вернуться обратно, чтобы рассказать о том, что подпольная организация «Престол» живет и действует.

Оперативная игра «Монастырь» проводилась широким планом. Легендированная подпольная организация «Престол», базируясь в Москве, имела свои опорные пункты, созданные органами государственной безопасности в других городах Советского Союза. Они представляли собой явочные и конспиративные квартиры со специально подготовленной агентурой. Дислокация этих пунктов представляла безусловный интерес для германской разведки, поскольку они были организованы в ряде крупных промышленных центров Советского Союза (города Горький, Свердловск, Челябинск, Новосибирск). Была создана сеть агентов-информаторов, в том числе в Наркомате путей сообщения, которая обеспечивала «правдоподобность» передававшихся немцам сведений. Кропотливая и тщательная проработка всех деталей операции «Монастырь» позволила обеспечить конспиративную, без провалов работу организации.

За время оперативной игры, продолжавшейся с немецкой разведкой до окончания Великой Отечественной войны, органами государственной безопасности было захвачено более 50 агентов противника, арестовано 7 пособников шпионов и получено от немцев несколько миллионов рублей.

Особую роль играла большая работа по дезинформации. Значение этого направления работы видно из оценки «информации», которую ей давали в абвере и генеральном штабе вермахта.

Бывший руководитель разведпункта абвера в Софии и Будапеште Рихард Клатт, захваченный американскими спецслужбами летом 1945 года, рассказал, что ценный источник «Макс» передавал свои донесения по радио с 1942 года, причем прямо из Москвы. Абвер принимал их в Софии и Будапеште. Среди донесений были данные о важнейших решениях Ставки Верховного командования советских Вооруженных Сил, сведения о суждениях маршала Бориса Шапошникова и других военачальников. Донесения высоко ценились в отделе «Иностранных армий Востока» генштаба сухопутных сил Германии. Более того, немецкие высшие военачальники не принимали своих решений, пока не получали от службы Канариса донесений «Макса». В послевоенных воспоминаниях генерал Гелен, ставший после войны главой разведывательной службы Германии, высоко отзывался о донесениях источника абвера из Москвы как о большом достижении немецкой военной разведки. Видимо, имелся в виду «Макс», который был для немцев чуть ли не единственным прямым источником сведений из Москвы.