Одаренная девочка и прочие неприятности

– Лучше перебдеть, чем недобдеть. И раз уж мы, как вы правильно отметили, все равно вышли на тонкий лед… Я ознакомился с довольно широким пластом справочной литературы о жизни подростков и основных проблемах, с которыми они сталкиваются, и, как ваш опекун, обязан постараться если не решить их, то хотя бы свести к минимуму последствия, сколь бы сложно это ни было в том числе и для меня самого, ибо ежели это даже мне затруднительно, то вам, да еще и в силу возраста…

Пандора уже успела понять: если Александра не останавливать, он так долго может. В какой-то момент енот не выдержал и просто пнул хозяина по ноге. Тот замялся, старательно уставился в потолок и, приобретя идеально пунцовый оттенок по самые уши, поинтересовался у люстры:

– Какие презервативы вам купить?

Дора глубоко вдохнула. Выдохнула. Посмотрела на Репу. Енот беспомощно развел лапками – а я чё, я ничё. Она постаралась ответить максимально кратко и однозначно:

– Мне не нужно, спасибо.

– Но у вас сейчас самый рискованный возраст, пора проб и ошибок…

– Не таких проб и не этих ошибок. Ни на секунду не сомневаюсь в вашей педагогичности, но секс и мальчики пока вне списка моих интересов. Если вам будет так спокойнее, купите любые на свое усмотрение, скажите, куда спрячете, и расслабьтесь. Максимум, для чего я могу их использовать, – водяные бомбочки.

– Но если вы влюбитесь…

– Чтобы в кого-то влюбиться, надо с кем-то сблизиться. А чтобы с кем-то сблизиться, надо кому-то довериться. А мы с «довериться» в одном помещении предпочитаем не находиться. Не волнуйтесь, никаких мальчиков. Ваши ленивые подкаты – мой максимум.

– Ленивые? Я прилагаю недостаточно усилий? – встрепенулся Пень.

– Вы прилагаете достаточно вежливости. И давайте закроем тему.

– Конечно. Прошу меня простить.

Молчание было крайне натянутым и почти звенело от напряжения. Умом Дора понимала: опекун для нее же старается, но менее неловкой ситуацию это не делало. Может, стоило заодно намекнуть: мол, мама с папой давно обо всем сопутствующем с ней поговорили? Представив Пня, пытающегося поведать о любви между мужчиной и женщиной, девочка мысленно застонала: скорее всего, он запнется и сдуется еще на слове «пестик», так и не дойдя до тычинок и превратив полезный, в общем-то, диалог в смесь смущения и паники. С другой стороны, обижать старьевщика не хотелось. Ладно. Главное, если вдруг Александр Витольдович таки решится заговорить о сексе, не спрашивать ехидно: «Ой, а что бы вы хотели о нем узнать?»

Заинтересованно вглядывавшийся под ванну енот внезапно шмыгнул туда, скрылся по самый кончик хвоста и мигом выскочил обратно, протянув хозяину крупный деревянный гребень. Тот задумчиво изучил его на просвет, пару раз протер о шкурку Репы и, сдув воображаемые пылинки, повернулся к Доре:

– Полагаю, после мытья головы сударыня не приемлет помощь по укладке шевелюры?

– Нет, спасибо. Я сама.

– В таком случае рекомендую воспользоваться хотя бы этим гребнем. Он зачарован, а посему сам и расчешет, и заплетет, и просушит.

Пандора лишь отмахнулась:

– Совершенно не обязательно. У меня свои способы.

– Полагаю, в школе они могут вызвать море вопросов.

Девочка помолчала и, вздохнув, взяла гребень и повертела в руках.

– Убедили. Зачарованный, говорите? А если через левое плечо брошу – неужто лес вырастет?

– Именно, – с самым серьезным видом кивнул опекун. – Поэтому лучше его не ронять.

Дора с испугом посмотрела на полотенце на краю ванны.

– А если я уроню полотенце, река…

– Нет. Это просто полотенце. Но рад, что концепция вам в целом знакома.

Расположившись на диване в приемной, Богдан Иванович всеми силами старался выкинуть из головы мысли о судьбе русалок и выслушать своего отпрыска. Большая часть ночи прошла в тщетных попытках переварить информацию и составить план действий, но душа его – если, конечно, это понятие уместно, когда мы говорим о вампирах, – буквально разрывалась между расследованием смерти Марго и поиском бессмертия для Татьяны, совершенно не желая расставлять приоритеты. Соберись. К тебе пришел сын. Ты ему нужен.

Потрепав отпрыска по голове – Ганбата долго приучал его так делать, настаивая, что это важная родительская функция, – патриарх спросил:

– Солнышко, зачем ты меня искал?

– Пап, моя просьба несколько дороговата, но иначе никак. В общем… можно мы с Геной пораньше в АСИМ уедем? К примеру, сейчас?

Богдан Иванович крайне удивился. Чего-чего, а стремления запереться в далеком интернате у своего чада он не ожидал.

– Но с какой целью, позволь узнать?

– Генка стрессует, причем сильно. Мне кажется, если мы сейчас въедем, пока там никого нет, она пообвыкнет и поймет, что ничего плохого от учебы ей не сделается.

– В целом разумно, конечно, но… – патриарх нахмурился. – Ты сам-то этого хочешь?

Сын уныло пнул воображаемую консервную банку.

– Сам я хочу с тетей Таней позависать. Но надо другое, – помедлив немного, Ганбата посмотрел отцу в глаза, ища понимания. – Дедушка может… ну, не одобрить Генино поведение.

Помолчали.