Одаренная девочка и так себе каникулы

– Простите за беспокойство в столь поздний час, но Ганбата Богданович наконец с головой погрузился в игру, и я подумал… – начал тот, и Дора заметила интересную деталь: шейный платок, в котором Александр Витольдович честно щеголял весь день, пропал. Получается, он перед остальными по-прежнему стесняется, а ей рискнул довериться? Бить подушку резко расхотелось, и подопечная попыталась извиниться:

– Не принимайте на свой счет, я просто устала и капризничаю. Папа называл это «хочет спать и бычит».

– Вот как? Я полагал, подобное поведение свойственно преимущественно более молодым особам, – задумчиво протянул опекун, взявшись за подбородок.

– Без комментариев, – мгновенно отбрила она. – Не волнуйтесь, сегодня надеюсь уснуть без вашего отвара, самостоятельно.

– Да, конечно, – отозвался Александр Витольдович и, не иначе как набравшись смелости, выдал: – Не желаете проведать Буцефала перед сном? К собственному стыду осознал, что еще не поделился с вами ключами от его нынешней обители.

Пандора удивленно на него уставилась:

– Вам и про это рассказали?

Поначалу ответом была лишь традиционная вежливая улыбка, но в конце концов звуковое сопровождение тоже последовало:

– Скажем так, упоминали, что, хоть вы и в целом не большая фанатка лошадей, некоторые четырехколесные выступают в роли исключения.

– Сарай с ним снаружи, да? – с горящими глазами быстро переспросила Дора.

– Да, но, несмотря на ночную пору, из-за нашей общей знакомой все равно довольно жарко… – не уловил сути опекун. Конечно, не ему же по улице в ночнушке разгуливать.

– Секунду, я переоденусь! – она поспешно закрыла дверь и метнулась к шкафу.

Вообще, странно вышло. Предложение навестить Бусю звучало как отличная идея, способная скрасить отвратительный день, но, к удивлению самой Пандоры, ей она в голову не пришла. Девочка обижалась на Пня, решив, будто он о ее чувствах совсем не думает, а получается же наоборот, так? Перед побитой подушкой даже стало немного стыдно. Дора всего сутки отвечала за группку сверстников, а уже устала. Моментально вспомнились почки на шее Александра Витольдовича. Он ведь еще совсем юный леший, как бы ни старался казаться старше, а должен за ней приглядывать. Наверное, тоже тяжело и не особо весело, а поди ж ты, придумал, чем бы ее порадовать. Интересно, а у подушек, которые он лупит, длинная бахрома?..

Распахнув дверь, девочка изобразила максимальную готовность к прогулке и вслед за Пнем пошла через всю избу к выходу – мимо вездесущих тарелочек на стенах, по тонне ковров, игнорируя пробивавшийся из-под дверей кухни и кабинета свет, то есть занятых своими делами Репу и Ганбату соответственно. Опекун не наврал: снаружи оказалось еще жарче и душнее, чем дома. Дальнейший путь лежал мимо очередных грядок с чем-то плохо определимым и традиционных капустных шеренг, мимо вполне себе оклемавшегося красного клена без одной ветви – к неброскому строению, которое Дора в сараи бы никогда не записала: судя по размеру, амбар, не меньше. Внутри приятно пахло сеном, под потолком светила одинокая лампочка Ильича, а по центру неприметно прятался под тряпичным чехлом «роллс-ройс». Пандора довольно бодро стянула тент и вовсю уставилась на машину, после чего несколько раз ее обошла.

– Вроде не побился… Вы его еще и отмыли?

– Сударь изволил настаивать, будто наша пыль губительна для его краски и покрышек, – без энтузиазма отозвался опекун. – Предварительно, конечно, тщательнейшим образом в ней накатавшись.

М-да, видимо, Буся решил побыть для Александра Витольдовича персональным аналогом Гены.

– Дайте угадаю. Выделывался?

– Не то слово. Вместо того чтобы спокойно ожидать меня у дома, приехал красоваться пред очи вашего папеньки. Все как полагается – с резкими разворотами и набиванием цены. Еще и меня заставил внутрь сесть.

– А вы кататься не любите?

Пень посмотрел на нее очень жалобно:

– Категорически. Железный конь, конечно, идея интересная, но, на сугубо мой дилетантский взгляд, – вопиюще противоестественная.

– Сказал леший, ага, – хмыкнула Дора, погладив зеркало заднего вида. – Ну, значит, с собой вас не приглашать?

– Куда? – сперва не понял Пень. – Серьезно?! У вас же нет прав!

– А машина – есть, – напомнила девочка, заглядывая в салон. – Водить меня, конечно, никто не учил, но вот уходить от погони – вполне.

Опекун насторожился:

– В чем разница, позвольте спросить?

– В разметке, знаках и правилах, – пояснила Пандора, удовлетворившись увиденным и накидывая чехол обратно. – А точнее, игнорировании всего перечисленного.

– Полагаю, – возмущенно ответил Александр Витольдович, – с учетом вышеозвученных обстоятельств я предпочту настаивать на недопустимости «покататься» до достижения вами восемнадцати лет.

– И зря, – Дора скрестила руки на груди. – Растеряю навыки – ни от кого не удрапаю даже на папином Бусе.

– В таком случае согласен составить вам компанию, – сдался леший, и Дора, памятуя об избитой подушке, добавила:

– Постараюсь этим не злоупотреблять.

Обратно шли тем же путем, и девочка, засмотревшись на окружающий пейзаж, внезапно спросила: