Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента

Когда я приезжаю во дворец, секретарша сообщает, что губернатор отсутствует, а его замещает генеральный секретарь провинции. После нескольких минут ожидания господин Барнабе принимает меня. Он весьма обходителен. Прочитав рекомендательное письмо капитана, он, кажется, проникся ко мне расположением. Рассказываю ему о своих проблемах и опасениях, и по мере того, как я говорю, он начинает повторять: нет проблем. Говорит, что немедленно вручит мне пограничный пропуск сроком действия на один месяц – таким образом, проблема с визой будет улажена. Что касается второго вопроса, то он даст задание своим подчиненным найти для меня попутную машину в Конго. Я горячо благодарю секретаря за участие, даю ему свой адрес и телефон, выражая пожелание видеть его однажды моим гостем в Италии. Покидаю губернаторский офис с легким сердцем и отправляюсь назад. Прямо около входа в церковь встречаю поджидающего меня Эдуардо. Он счастливым голосом объявляет, что нашел попутку до Овандо. Я должен быстро подготовиться, потому что отъезд намечен на сегодня, после полудня. Звоню господину Барнабе и сообщаю ему о своем предстоящем отъезде.

В четыре дня Веспа погружена на пикап, который должен доставить в Конго мешки с мукой. А часом позже мы уже на дороге по направлению к границе. И для меня начинается кошмарное путешествие, которое закончится ровно через двадцать четыре часа в Овандо.

Республика Конго

В салоне пикапа нас трое: водитель, его брат и я. Первые девяносто пять километров до Лекони, на габонской территории, пробегают под колесами внедорожника без всяких проблем. Меня мучает лишь очень громкая музыка, несущаяся из магнитофона, да крапивница, начавшаяся еще несколько дней назад, в тот самый день, когда я выехал из Рамбы.

Никак не могу сопротивляться желанию чесаться, настолько силен непрекращающийся зуд, особенно на ногах, на боках и на животе. И не могу понять причину, должно быть съел или выпил что-то, не понравившееся моему организму. А может быть, подхватил какую-нибудь инфекцию, искупавшись в водах Огове. Ем много лука, потому что в руководстве по первой помощи вычитал о способности лука выводить токсические вещества, но все бесполезно.

Уже ночью подъезжаем к пограничному посту на территории Габона. Выбираюсь из машины, чтобы предъявить документы и попробовать облегчить зуд на свежем и влажном ночном воздухе. Помещения таможни представляют собой попросту две хижины, в которых работают 4–5 военных. Похоже, судя по выражению лица водителя, что у них есть проблемы с документами. Я обмениваюсь рукопожатьем со всеми военными и принимаюсь разговаривать с унтер-офицером, командующим пограничным постом. У меня все в порядке, я даже показываю пограничный пропуск, выписанный вице-губернатором. Он производит заметный эффект на пограничников, и они сразу же начинают относиться ко мне несколько по-другому.

Рекомендательное письмо укрепляет мои позиции, и я позволяю себе ходатайствовать за малийцев. Прошу у командира поста разрешения проехать, еще и потому, что вице-губернатор вечером следующего дня будет ждать моего звонка из Овандо, чтобы удостовериться, что все в порядке. Если он не получит от меня известий в установленное время, то, конечно, будет весьма обеспокоен. Мой намекающий монолог сразу подействовал, командир приказывает разрешить нам проезд через границу. И вот мы уже пересекли ее и едем по конголезской территории.

Между тем к нам добавился еще один пассажир, которого усадили в кузове пикапа. В полной темноте, под разрывающую барабанные перепонки музыку, мы едем по пустынным местам с редкой растительностью. Фары виляющего из стороны в сторону автомобиля освещают несуществующую дорогу. Думаю о том, что, если бы не нашел попутку, пришлось бы самостоятельно проехать этим маршрутом. Одна только мысль о том, чтобы оказаться в этом месте ночью, среди враждебной природы, приводит меня в сильнейшее волнение, обостряющее зуд. Несмотря на это, все же ухитряюсь задремать. Зыбкий сон прерывается звуками оглушающей музыки из авторадио, которая врывается в уши и разрушает мозг.

Пробуждаюсь от кошмара, когда в два ночи подъезжаем к пограничному пункту Ежуга Республики Конго. Три хижины, несколько пограничников, проверяющих документы при свете электрического фонаря и керосиновой лампы. Документы мои и моих малийцев в полном порядке, а вот у четвертого пассажира, похоже, большие проблемы. У него нет ни паспорта, ни какого-либо другого документа, удостоверяющего личность. Он предъявляет какой-то машинописный листок, настолько потертый, что некоторые строчки можно прочесть лишь с превеликим трудом. Военные его допрашивают, затем заставляют вытряхнуть содержимое двух рюкзаков. Оттуда вываливается кучка жалкого тряпья, она занимает большую часть топчана, на котором лежит и кобура с пистолетом и патронами.