Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента

Вот и сейчас упавшее на землю фото дает мне возможность, рассказывая о семье, полностью снять напряжение, от которого еще несколько минут назад у меня вставали дыбом волосы на голове. Фотография переходит из рук в руки, сопровождаемая комментариями на lingala. Кто-то спрашивает, что делает мой сын, сколько ему лет и где он. Отвечаю на вопросы и тоже спрашиваю, но единственное мое желание – не потерять время: уже половина одиннадцатого, а я все еще в Валикале.

Обменявшись десятком рукопожатий, выслушав многочисленные «buon viaggio» и получив пропуск, покидаю полицейский участок. Возле приходской церкви встречаю отца Августина: он узнал о моем задержании и идет на выручку. Обнимаю его и благодарю за бескорыстие и оказанное мне гостеприимство.

Чуть отъехав от Валикале, я вынужден остановиться. Передо мной – мост, он в плачевнейшем состоянии: на первом участке кем-то вырваны и унесены несколько досок, оставшиеся положены наихудшим образом. Оставляю Веспу и подхожу к мосту поближе, чтобы понять, как его проехать с минимальным риском. Тем временем появились дети – полюбопытствовать и сфотографироваться. Единственное, что я могу сделать, – это переместить пять досок, которые имеются в моем распоряжении и не были украдены. Пройдясь несколько раз вперед-назад, оцениваю надежность проезда по мосту. Седлаю Веспу и с замирающим сердцем начинаю переправу. На первой скорости и очень медленно проезжаю три ужасно неустойчивых доски. Бросаю быстрый взгляд вниз: в двадцати метрах подо мной быстро бежит река. Переднее колесо доезжает до точки, где последние две доски находят одна на другую, образуя ступеньку в шесть сантиметров. Страх излишне ускориться не дает мне возможности сообщить колесам нужную мощность для преодоления разницы уровней. Доля секунды – мотор глохнет. И со мной случается то, что я никогда не мог предвидеть и вообразить. Удерживая руль Веспы, я прыгаю направо, опираюсь правой ногой на одну из балок, проходящих ниже на десяток сантиметров вдоль всего моста и образующих его несущую структуру. Левая ступня остается зажатой между поперечиной, проходящей выше, и подножкой Веспы, которая наклоняется, но не падает. И не могла бы, потому что в этот момент моя нога функционирует как подставка!

От острой боли я кричу, и ребятишки, наблюдавшие за мной, мгновенно соображают, что происходит. Они подбегают и, приподняв Веспу, дают возможность высвободить ногу. С их помощью толкаю скутер до безопасного места за мостом. От боли я хромаю и боюсь, что нога распухнет. Но, сняв ботинок, вижу, что все в порядке. Если вместо тяжелых и крепких туристических ботинок на мне были бы обычные туфли, то так легко выпутаться бы не удалось. Массирую ногу – боль стихает, а сигарета и глоток воды снимают стресс.

Снова еду, размышляя о том, что, в сущности, я счастливо отделался и могу добавить еще один опыт в уже и без того богатую мысленную коллекцию непредвиденного и «драматического», что на меня обрушила Африка во время путешествия. Оставив за плечами мост и ребят, замечаю, что пейзаж приобретает холмистый характер: серая дорога становится прямо-таки ходом сообщения шириной не больше метра, окруженным густой растительностью. Часто проезжаю через настоящий бамбуковый туннель. Некоторые стебли под тяжестью собственного веса упали на землю и перегораживают проезд – приходится останавливаться и расчищать путь.

Изгибы дороги постепенно превращаются в крутые и узкие повороты, как на горной дороге. Продвигаюсь медленно и с большой осторожностью, всегда на первой скорости. Несколько часов еду в полном одиночестве среди такой густой зелени, что сквозь нее почти не проникают солнечные лучи.

На подготовительной стадии путешествия, еще дома, я пытался представить маршрут, по которому проеду от Марокко до Танзании, с помощью Google Earth, программы спутникового наблюдения. В предварительном виртуальном путешествии, двигая мышку, я проследовал путем, которым потом проеду в реальности. От Танжера и до Киншасы следовать по дорогам было легко, потому что спутниковые снимки почти всегда давали четкую картинку. Дальше, с севера Африки на юг, серый асфальт ясно выделялся на охристо-желтом фоне пустыни и потом на коричневатом – в Сахеле. Я с легкостью различал дороги в Гвинее-Бисау, Буркина, Мали, где робко начинала появляться зелень, чтобы затем стать преобладающей в Гане, Нигерии, Камеруне и полностью завладеть сердцем Африки к северу и югу от экватора. В Демократической Республике Конго я с курсором плыл по великой реке вплоть до Кисангани – все было видно и ясно. Используя zoom, я приостанавливался в местах, где у судна, на котором поплыву по реке, будут, предположительно, стоянки. От Кисангани до Валикале спутник тоже позволял отследить дорогу. Затем, после Валикале, спутник дал изображение очень узкой дороги, теряющейся где-то в джунглях. Несмотря на мои повторные попытки, я не смог понять – точнее, увидеть – трассу, по которой мне пришлось бы ехать, оказавшись в восточной провинции Демократической Республики Конго.