Одна отвергнутая ночь

Он садится рядом со мной и дарит сексуальную улыбку как раз тогда, когда в центре стола появляется огромный котелок. Я вдыхаю аромат мяса, овощей и картошки. И морщусь. Я совсем не голодна, разве что этим выводящим из себя мужчиной рядом со мной.

— Куда запропастился Джордж? — досадует Нан, нетерпеливо поглядывая на свои часы. — Опаздывает уже на пять минут.

— Джордж к нам присоединится? — спрашивает Миллер, кивая в сторону источающего пар котелка, его приказ мне приступать. — Приятно будет снова его увидеть.

— Хмм, так не похоже на него.

Она права. Обычно он уже сидит за столом, вооружившись вилкой и ножом, и готовый первым наброситься на еду. К сожалению, сегодня я удостоена такой чести. Беру сервировочную ложку, выражая энтузиазм равный тому, что чувствую, и погружаю ее в середину котелка, отчего аромат вокруг становится только сильнее.

— Пахнет вкусно, — сообщает Миллер бабушке, при этом, не отводя от меня глаз. Я не уверена, сколько смогу съесть. Но с тем интересом к моим привычкам в еде, который обеспечен со стороны Миллера и Нан, мне суждено одолеть целую тарелку.

Меня спасает дверной звонок.

— Я открою,— бросаю ложку и поднимаюсь со стула только для того, чтобы меня толкнули обратно.

— Позволь мне, — вмешивается Миллер и забирает сервировочную ложку, накладывая мне полную тарелку мяса, прежде чем отправиться в коридор.

— Спасибо, Миллер, — нараспев произносит Нан со счастливой улыбкой. — Такой джентльмен.

— Периодически, — бормочу себе под нос и беру ложку, наполняя тарелку Миллера до краев так, что еще чуть-чуть, и все вывалится на стол.

— Он голодный? — спрашивает Нан, следя за тем, как ложка снова и снова летает от котелка к его тарелке.

— Умирает с голоду, — заявляю, молча усмехаясь.

— Оставь немного для Джорджа. Он будет рвать и метать, если не получит, по крайней мере, двойную порцию. — Она цепляется за котелок, проверяя оставшееся содержимое.

Там полным-полно.

— Хорошо. Ешь, — она пальцем показывает на мою тарелку, и я спрашиваю себя, куда подевался обеденный этикет, согласно которому мы должны дождаться всех. Нан поглядывает в сторону коридора и хмурится. — Думаешь, он потерялся?

— Я проверю, — подскакиваю, все что угодно, лишь бы избежать еды. Надеюсь, что каким-то чудом, пока я хожу за Миллером и Джорджем, аппетит появится. Не торопясь выхожу в коридор и успеваю заметить лишь спину Миллера перед тем, как за ним закрывается дверь.

— Чего ты хочешь? — слышу, как он старается шептать. Совсем не получается.

Спустя долю секунды я понимаю, что кто бы ни звонил в дверь, это явно не Джордж. Они бы уже давно вернулись к столу, и Миллер не задавал бы этот вопрос столь злобным тоном. Мои шаги ускоряются так же, как и стук сердца. Берусь за дверную ручку и тяну, но дверь сдвигается всего на пару миллиметров, с другой стороны растет сопротивление. Не хочу кричать на него и привлекать внимание бабушки, так что жду какое-то время, пока не чувствую, как сопротивление слабеет, а потом со всех сил дергаю ее на себя. Срабатывает. Миллер едва заметно отшатывается от неожиданной потери опоры, непослушные волосы падают ему на лоб, меня пробивает шокированный взгляд синих глаз.

— Оливия! — Он едва сдерживает свой гнев, делает шаг ко мне и ладонью обхватывает заднюю часть моей шеи. А потом отодвигается, разоблачая таинственного гостя.

— Грегори, — выдыхаю я, довольная и настороженная одновременно. Все не идеально. Я бы никогда не хотела попытаться восстановить нашу дружбу на глазах у Миллера, но он здесь, и с этим ничего не поделаешь. Стиснутая челюсть Грегори — явный признак того, что его терпимость по отношению к Миллеру не возросла, вибрация от прикасающегося ко мне Миллера свидетельствует о том, что это чувство взаимно.

— Мило и плюшево, — выплевывает Грегори, переводя уничтожающий взгляд с Миллера на меня.

— Не будь таким, — говорю я мягко, пытаюсь подойти к нему и не преуспеваю. Миллер не отпускает меня, во что бы то ни стало. — Миллер, пожалуйста, — выкручиваюсь из-под его руки, и за свое действие получаю рычание.

— Забудь, Оливия, — он останавливает меня, и я, поднимая глаза, вижу, как все его лицо накрыла убийственная тень. Мне это не нужно.

— Чего ты хочешь? — голос Миллера пропитан опасностью.

— Хочу поговорить с Оливией, — ответ Грегори, соответствуя злобе Миллера, также безжалостен. Они, как два хищника, испепеляют друг друга тяжелым взглядом, челюсти стиснуты, каждый готов атаковать, только вот я не уверена, кто из них первым потеряет контроль. Заявление Грегори одобрено.

— Так говори.

— Наедине.

Миллер качает головой, уверенно, каждая клеточка его изящного тела источает превосходство.

— Нет, — произносит он шепотом, но едва слышное его слово переполнено решимостью — повышать голос нет необходимости.

Грегори отрывает взгляд карих глаз от Миллера и смотрит на меня презрительно.

— Ладно, можешь остаться, — уступает он, вены на его шее вздуваются.

— Это и не подлежит обсуждению, — поясняет Миллер.

Мой лучший друг не удостаивает его презрительным взглядом, вместо этого продолжает холодно на меня смотреть.