Одна среди туманов

На несколько секунд его взгляд стал таким отстраненным и чужим, что я едва узнала своего Джона, но уже в следующий момент он улыбнулся, и я снова увидела перед собой мужчину, которого любила.

– Да, дорогая. Это чудесно.

Я сунула ему под нос записку.

– А что здесь написано? Это по-итальянски?

Джон прочел записку и кивнул.

– Что редко, то и дорого, – перевел он.

Интересно, что бы это могло значить?

– Как мило, – проговорила я, чтобы что-нибудь сказать. Вместо ответа Джон меня обнял, и мы так и стояли, пока за нами не пришла тетя Луиза, которая сказала, что нам пора идти резать свадебный пирог и бросать букет.

Ближе к вечеру настроение Джона несколько улучшилось: мы танцевали, играли в шарады и не забывали отдавать должное восхитительной тетиной стряпне. Наконец гости стали прощаться. Не было только Уилли, который больше не показывался, да Хитменов, которые уехали вместе с Сарой сразу после инцидента на заднем дворе. Как только ушел последний гость, я взяла Джона за руку и провела его через дом и задний двор к своему кипарису. Я любила любоваться закатом именно отсюда – следить, как солнце медленно тонет в раскинувшихся до самого горизонта хлопковых полях. Сейчас осень была не за горами, приближалось время сбора урожая, и кусты хлопчатника казались покрытыми снегом.

Когда мы были уже у самого кипариса, громкое хлопанье крыльев заставило нас посмотреть вверх. На ветвях дерева собралась огромная стая ворон, их блестящие черные крылья отражали заходящее солнце и отливали оранжевым и розовым. Легкий ветер пронесся над нашими головами, коснулся листьев, и они сонно затрепетали и зашептались.

– Я буду любить тебя всегда, – проговорил Джон, уткнувшись лицом мне в волосы.

Крылья захлопали громче, мы вскинули головы и успели увидеть, как вся воронья стая снялась с мест и взмыла высоко в воздух. Птиц было очень много, на мгновение они даже закрыли собой солнце, словно огромная, чернильно-черная туча, но уже мгновение спустя вся стая неслась к горизонту, унося с собой наши клятвы, а мы стояли и смотрели им вслед.

Потом мы взялись за руки и медленно пошли назад к дому, где ждала нас огромная черная кровать и наше будущее.

Глава 29

Вивьен Уокер Мойс. Индиэн Маунд, Миссисипи. Май, 2013

Я нажала кнопку на мобильнике, чтобы посмотреть, который час, и с досадой бросила аппарат обратно на ночной столик. Была глубокая ночь, но я снова не спала, и это не могло мне нравиться. На протяжении уже нескольких часов я ворочалась на простыне с боку на бок, пыталась считать овец и слонов, но так и не смогла отвлечься от воспоминаний о фотографии, на которой был запечатлен неизвестный ребенок с колечком на пальце. Надоедливая, словно комар, мысль, что когда-то я уже видела этот снимок, не давала мне покоя.

В конце концов я поняла, что с надеждой на крепкий здоровый сон придется расстаться, и, сев на кровати, включила лампу на столе. Некоторое время мой взгляд блуждал по комнате в поисках чего-нибудь, что помогло бы занять мои мысли, пока не остановился на книжных полках, которые, насколько я успела заметить, пустели не по дням, а по часам. Книги брала Кло, а я была так рада, что она наконец-то начала читать, что не решилась даже напомнить девочке общеизвестное правило: прежде чем берешь чужую вещь, нужно спросить разрешения.

На самой нижней полке, впрочем, никаких книг не было с самого начала. Там пылились старые фотографии, некоторые в рамках, некоторые – без. Даже не глядя, я могла бы перечислить большинство из них: в частности, на полке хранились снимки Томми в бейсбольной форме (бейсболом он увлекался в старшей школе и даже входил в сборную графства), а также фото его собаки, которая была у него в детстве. Она умерла от старости, когда я была еще маленькой. Для Томми это стало настоящей трагедией: с тех пор он и слышать не хотел о том, чтобы завести новую псину.

Были там и наши с Триппом фотографии, сделанные на «последнем звонке» в младшей школе и на выпускном балу в старшей. Трипп был моим официальным кавалером на обоих мероприятиях, но исключительно потому, что кандидатов на это место было слишком много, поэтому, только пойдя на выпускные с Триппом, я могла бы танцевать и кокетничать со всеми мальчиками подряд. Сейчас, вспомнив об этом, я невольно поморщилась.