Однажды на том берегу…

– Мы здесь для того, чтобы стать достойной памятью для наших потомков, запомни это. Расскажи обо мне что-нибудь хорошее моим внукам, если вдруг решишь. Не ради меня… ради них самих.

Куанткан скинул пиджак сына, снял рубашку, поднялся и, не оглядываясь, медленно направился к воде. Присел на корточки и сначала неспешно помыл руки до локтя, потом умыл лицо и шею, наконец, зачерпнул море, ладонью провел по груди и встал во весь рост.

– Как я хочу забрать тебя с собой, Арал.… Ну, кто я без тебя? – произнес он, пристально глядя вдаль, и вошел в воду. Он шагал и что-то тихо нашептывал, пока порыв ветра не донес до берега обрывки молитвы.

В этот момент Ерболат услышал стук и чей-то тревожный женский голос, который громко и настойчиво его звал. Он вскочил и пошел вглубь береговой линии, но никого не было видно. Потом остановился, оглянулся и заметил, как фигура отца медленно растворяется в море и вдруг почувствовал прикосновение.

Ерболат вздрогнул и открыл глаза…

Перед ним лежал раскрытый отцовский дневник. За окном уже рассвело, он сидел за столом на кухне в своем доме.

– Ерболат…

Он увидел расстроенное лицо жены, вскочил, еще ничего толком не понимая.

– Какой сегодня день?

– Воскресенье, – ответила она шепотом и, пряча взгляд, протянула какой-то листок. – Ты ведь так хотел с ним повидаться…

Это была срочная телеграмма.

«ОТЕЦ СКОНЧАЛСЯ ТЧК ПРИЕЗЖАЙ СКОРЕЕ ТЧК»

Ерболат крепко зажмурил глаза. Потом отвернулся к окну и тихо произнес:

– Нет, я успел… Я все-таки успел…

ЭПИЛОГ

Старый баркас лежал на правом боку.

– Вот немного отдохну и поплыву дальше – думал он.

Но море, не попрощавшись, коварно убежало из-под него. Баркас давно не видал шторма, которого никогда не боялся, поэтому и якорь не бросил, мечтая побороться с бурей еще раз. Он уснул и не знал, что проржавел насквозь и уже не пловец.

По старым сходням давно стекли на берег его последние минуты, а соленый песок со временем заботливо укрыл баркас своим одеялом.

И мы не потревожим…

Уважим его прошлое и мечты…