Однажды в Америке

Все началось из-за Эллен. Ну да – мы с ней общались уже вполне по-приятельски. Она вообще, можно сказать, стала другом семьи. Ну или, вернее, подругой. Причем в русском, а не европейском или американском смысле этого слова. Достаточно сказать, что к моменту моего отлета в Лондон, на вот эту встречу, она уже пять раз ночевала у нас в гостиной на диванчике. Не на надувном матрасе, конечно, как это было принято в моем детстве в наших малогабаритных советских квартирах, когда в гости приезжали родственники и близкие друзья, но по любым меркам это показатель. Если человек ночует в твоем доме – он тебе точно близок. Особенно если этот человек может не только снять практически любой номер в любом, даже самом дорогом и пафосном местном отеле, но и, при желании, спокойно арендовать какую-нибудь виллу по соседству. Ну, из тех, что сдаются… Впрочем, у Эллен был свой интерес. Ее очень заинтересовали наши утренние зарядки, которые мы делали вместе с детьми. Да и Елизавета Андреевна – наша няня и учительница – также начала потихоньку присоединяться к нашим занятиям. Здоровье у нее уже было не то – и суставы побаливали, и с печенью было не все нормально, так что решила попробовать освоить наш, так сказать, семейный комплекс. И буквально после нескольких подобных разминок почувствовала заметное облегчение. А уж когда она увидела, как мы с Аленкой «раскачиваем» энергию… Управлять ею как-то заметно лучше, чем раньше, ни я, ни моя любимая так и не научились, но достигнутый уровень держали. Впрочем, парочку новых приемов нам с ней все-таки удалось освоить. Первый – это передача энергии детям. Немного. Крохи. Но вроде это получалось. Потому что во время этого действа дети хихикали и пищали, потому что у них, как они говорили, «мурашки по рукам и спине бегают». И уже не только доча, но и Ванька утверждал, что и сам научился вызывать у себя нечто подобное во время занятий. Не постоянно и даже не через раз, но что-то начало получаться… А второй – это наш с ней взаимоэнергообмен. Когда мы, сомкнув ладони, мягко и плавно выполняли синхронные, но отзеркаленные движения из ушу, заставляя энергию через сомкнутые ладони выходить из моей левой руки и входить в Аленкину правую, а из ее левой – уже в мою правую, то есть как бы закольцовывая потоки. Ну, или наоборот… Правда ли у нас что-то получалось или это был очередной самообман – точно сказать было невозможно. Однако что у меня, что у Аленки ощущения, будто из одной ладони что-то выходит, а в другую входит, были очень реальными. Так что мы решили считать, что у нас это получается… Однако был ли какой-то практический смысл в этом упражнении – пока также было непонятно. Но как минимум оно нам просто нравилось. В процессе его выполнения у меня возникало какое-то особенное чувство единения с любимой, с семьей, с миром… даже дышалось как-то по-особенному! Так что, даже если за этим ничего реального и не было, самой этой эмоции уже было достаточно для того, чтобы регулярно повторять данное упражнение. Оно успокаивало и напрочь смывало весь негатив… Впрочем, от работы с энергией толк явно был. Проверено на марафонах… Плюс Аленка была убеждена, что та самая форма груди, которую так высоко оценила Эллен, у нее тоже получилась благодаря этой энергии. Потому что она, слегка смущаясь, призналась, что специально регулярно «загоняла» эту самую энергию в грудь. Ну как я в ноги или легкие во время марафонов. Да и с дедусей это тоже работало. Потому что иначе объяснить то, что он сейчас чувствовал себя намного лучше, нежели я помнил, было нельзя… Как бы там ни было, когда Эллен заночевала у нас в первый раз и наутро увидела наши занятия, они ее очень заинтересовали. После чего она пристала ко мне и Аленке с вопросом, а что это такое. А когда та ей все объяснила долго уговаривала нас разрешить пофотографировать нас во время занятий. То есть в первую очередь Аленку. Я-то сразу был не против. Но и ее она в конце концов уломала…

Но это я отвлекся. Все началось с того, что во время одного из наших семейных ужинов, на котором присутствовала мисс, а вернее, фрау фон Уинверт, причем почти на правах родственницы, я, юморя, пожаловался ей на то, что всю жизнь считал себя писателем, но теперь никогда в жизни не смогу сделать так, чтобы большая часть полученных мной доходов относилась бы к этой профессии. После чего она, тактично извинившись, поинтересовалась, а сколько именно я получаю как писатель.

– Ну, если считать здесь, в Америке, то сначала я зарабатывал около восьми-девяти тысяч долларов в год. Но после того, как я «попал в телевизор» в облике везунчика, выигравшего кучу денег в лотерею, мой годовой доход буквально за несколько месяцев взлетел почти до ста тысяч долларов.

– Вот как? Ты выиграл в лотерею? – удивленно переспросила Эллен.