Однажды в Америке

Когда уже прощались, Примаков похлопал меня по плечу и сказал:

– Насчет безопасности – не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы слух, будто ты действительно действуешь не сам по себе, а от кого-то важного. получил дополнительное подтверждение. А также чтобы появилась информация о том, что этот «кто-то» попросил нас тебя прикрыть. На уровне правительства. Так что никто серьезный к тебе цепляться не станет. Но на этом все. Дальше – сам.

Я благодарно кивнул. Не то чтобы мне это было действительно сильно надо – я и так рассчитывал, что буду действовать сам. Но и дополнительная «крыша» не помешает. Тем более такая.

Меня высадили там же, где и забирали. Поднявшись в квартиру, я понял, что хоть и выжат, но сильно возбужден. Так что спать ложиться бесполезно. Поэтому я достал телефон и набрал жену. Это в Москве сейчас глубокая ночь, а в Лос-Анджелесе всего около пяти вечера.

– Ой, Ром, а я вот только что о тебе думала! – восторженно защебетала Аленка. И я расплылся в счастливой улыбке… Она рассказывала о том, что происходит, о детских школьных неурядицах, о том, что Витюша неожиданно засопливил, и она решила не отправлять его в садик, а я чувствовал, как меня потихоньку отпускает. Как я успокаиваюсь. Как все личные и мировые проблемы растворяются и исчезают где-то за горизонтом. Эх, как же я их всех люблю…

– Ром, а ты к осенним каникулам вернешься? – В Америке сроки каникул могли сильно отличаться не только от штата к штату и от города к городу, но и от школы к школе. Кстати, и единого дня начала занятий, как в России – 1 сентября, здесь тоже не было. Как правило, дети шли в школу через 1–2 дня после Дня труда, отмечаемого в первый понедельник сентября. Так что «американское 1 сентября» могло в один год прийтись на 3-е, а в другой на 9 сентября. – Помнишь, что детям обещал какой-то сюрприз? Даже мне о нем не рассказываешь – гад ты все-таки!

Я усмехнулся:

– Да. Если все пройдет по плану – приеду за пару дней до начала каникул. И это… милая, Нэд Деррек не появлялся? – Этого парня мне посоветовал Хэл Нидхем – великий гуру американских каскадеров, которого мне порекомендовали привлечь в качестве консультанта по трюкам. Причем не столько потому, что он действительно был хорош в этом деле (а он реально был хорош), сколько для того, чтобы повысить шансы на положительный исход голосования по «Оскару». Мол, академики любят, когда подобных Нидхему ветеранов не забывают и дают им почувствовать свою востребованность, ну и немножко подзаработать.

– Да, был. Вчера. Снимал метки с детей. Для чего – так и не сказал.

– Только с детей?

– Да. Мой альпинистский комплект просто посмотрел. То есть не сам, а заставил меня его надеть, потом покрутил меня перед зеркалом и сказал – пойдет. А дети из своих выросли – поэтому он их и обмерил… Это связано с твоим сюрпризом? Мы куда-то поедем? А куда? – Моя любимая уже давно приняла мою истину, что «в жизни надо испытать все» – это не про секс, бухло и наркотики, а про альпинизм, прыжки с парашютом и ядерную физику. Ну, то есть последней мы пока не занимались, но и первое и второе уже попробовали. А также и многое другое. Мои малыши росли теми еще оторвами… – Давай – колись! А то Нэда раскручу.

– Так тебе он и скажет, – ухмыльнулся я.

– Вот ты противный – фу таким быть! – А я тихонько засмеялся. Ничего – потерпят, недолго уже осталось. Тем более что кое о чем она уже догадалась…

А сам сюрприз был такой – мы должны были спуститься в жерло вулкана. Причем действующего. С кипящей лавой. Он был расположен на острове Амбрим, расположенном в Тихом океане и являющемся частью архипелага Новые Гебриды.