Однажды в Марчелике

— Могли бы получить деньги и сразу уехать отсюда! — заметила дальняя родственница Иоганна. — Не надо было бы ждать…

— Вы так и сделаете, — ответил Дан спокойно. — Вы решение приняли, и держать вас никто не станет.

— А что дальше, Дан? — спросил Мигель. — Что мы все будем делать?

Вопрос, наконец, прозвучал. И повис тяжёлым грузом над собранием остатков номада Айвери.

Дан хлопнул себя ладонями по коленям и сказал, будто в омут кинувшись:

— Я собираюсь посвятить часть своей жизни тому, чтобы найти тех уродов, которые убили Рональда, забрали Старика и развалили номад. Я очень хочу узнать ответ на вопрос: «Зачем?».

А потом он обвёл взглядом собравшихся и, наконец, произнёс то, что следовало сказать ещё, когда они ехали к Стеинхольвегу:

— Если я вдруг пойму, что это дело мне не по плечу, то вернусь к кочевой жизни и продолжу зарабатывать деньги. Но пока есть на что жить, что есть и чем стрелять — я хочу попробовать отомстить… Я не откажусь от помощи тех, кто ещё не решил, что дальше делать, но и специально никого звать не стану. Решать вам, устроят ли вас такие расклады… Ответ от каждого я хотел бы услышать до конца дня. Чтобы понимать, на что я могу рассчитывать и что надо закупить в Стеинхольвеге. Потому что после убийства Стивена мне там, конечно, лучше какое-то время не появляться…

— И куда будет лежать твой путь? — спросил Мигель, едва заметно усмехнувшись.

— Первым делом я поеду в Мезализу, — ответил Дан. — Там к Беккерам присоединились те странные касадоры с татуировками. Попробую всё выяснить про них и про то, откуда они взялись…

— Мы с тобой! — сказала сидевшая рядом с братом Мэнола, которая отказалась от пышной юбки и надела, наконец, колешоры с очень короткой юбчонкой. — Да, Миг?

— Да, мы вопрос давно решили! — кивнул Мигель. — Так что куда ты, туда и мы, Дан.

— Я тоже с тобой! — кивнул Иоганн. — Патриса со мной согласна и поедет с нами.

Молчаливая девушка, приходившаяся ему сестрой, только покивала в ответ: мол, да, и впрямь поеду. Патриса вообще была немногословна, и многие шутили, что когда она выйдет замуж, её муж станет главным счастливчиком Марчелики.

— Мы с дядей посоветовались… — проговорил Вульф, переглянувшись с Джоном. — Мы тоже с тобой, Дан. Очень руки чешутся ещё кого-нибудь пристрелить за номад…

— А мне не с кем советоваться, — задумчиво заметил Пётр. — И податься некуда, а с вами — веселее.

— Присоединюсь… — кивнул Себастиан, глянув на своего приятеля, Ионатана. И тот тоже кивнул. — Родственников нет, так что вы наша семья, можно сказать…

— И я с вами, можно? — тихо спросил Ламмерт, а Дан согласно покачал головой.

— Я тоже поеду с вами, — проговорил Вильям. — Ты как, Анна?

Анна была его очень дальней родственницей. Никто даже толком не мог вспомнить, какое именно там было родство. После бунта в номаде она осталась одна с двумя детьми-подростками. Её дочери Джоан было всего тринадцать, а сыну Алексу — шестнадцать лет, и он был немногим младше того же Ламмерта.

Все в номаде знали, что малыш Алекс мечтает о револьвере. Но отец его был сборщиком — и очень не хотел, чтобы сын шёл в касадоры. А теперь, когда не стало ни отца, ни привычной жизни, Алекс всё давил на мать, чтобы та не бросала жизнь в номадах.

— Поедем, — кивнула Анна очень серьёзно. — Мой бедный Виктор умер неотомщённым…

— Я тоже поеду, — неожиданно сказал Бенедикт. — Я с вами…

— Бен, сын! — возмущённо проговорила Луиза. — Мы ведь говорили с тобой об этом!

— Да, мам, говорили… — кивнул Бенедикт и грустно улыбнулся. — Но я не умею жить в городе, мам. Если ты хочешь, вы с сестрой отправляйтесь на побережье. А я своих не брошу…

— Я тоже их не брошу, мам, — сказала Кристина, и упрямое выражение на её лице сделало девушку до боли похожей на саму тётю Луизу.

— Дан! — возмущённо проговорила её мать, глядя на молодого касадора. — Ты всё это слышишь?!

— Слышу, тётя Луиза, — вздохнув, кивнул он.

— Запомни, Дан! Запомни этот момент! Видит Бог, эти двое сегодня подняли первый бунт против матери! Значит, поднимут когда-нибудь и второй!.. — Луиза говорила крайне возмущённо, но люди вокруг только хихикали себе под нос, потому что она делала уже множество подобных предсказаний, ни одно из которых не сбылось. — И ты ещё будешь рад, если этот бунт они поднимут не против тебя!..

— Да, тётя Луиза, — покорно кивнул Дан.

— …Ладно, еду с вами! — сказала Луиза, с тоской представив себе маленький домик на окраине какого-нибудь порта на побережье Марчелики, а потом безжалостно разрушив мечту набежавшим цунами. И перед её мысленным взором вновь встали равнины бесконечной Марчелики.

— Тогда делаем так… Нам нужны патроны, нужны припасы. И ещё надо избавиться от лишней добычи, — проговорил Дан, поднимаясь, и принялся раздавать указания.

Роль предводителя была ему непривычна, но молодой касадор не готов был пасовать перед трудностями. Старик на славу обучил своего воспитанника. И если, чтобы достигнуть цели, Дану требовалось стать предводителем вадсомада, то он не боялся этой нелёгкой ноши — а просто взваливал её на свои крепкие плечи.