Одной дождливой ночью

Его глазам предстали ряды одежды на вешалках. Рубашки и брюки Лиама - на правой стороне. Блузки Мэри, ее слаксы и платья - на левой.

Лиам так и не нашел в себе сил избавиться от них.

Теперь уже и не найдет.

На полу стояла обувь. Трев присел, чтобы убедиться, что никто не прячется позади всей этой одежды.

И увидел пару ног - голых до колен, а выше они исчезали за развешанным тряпьем. Дыхание сперло, и он отшатнулся. Край кровати ударил его под коленками, и он тяжело сел на матрац.

- Вы, там, - голос Трева стал высоким и дрожащим. - Выходите. Живо.

Ответа из шкафа не последовало.

Что, если это Морин?

Но Морин бы ответила.

- Морин? - прямо спросил он.

Нет ответа.

- Ладно, леди. Выходите, или я буду стрелять.

- Тревор?

Холод потек по его спине.

- Вы - Тревор? Вы звонили?

Кем бы она ни была, ее голос звучал странно.

- Да, я - Тревор.

- Вы - один из них?

- Нет, я офицер полиции. В здравом уме и твердой памяти. Выходите.

- На вас накапало?

- Нет. А на вас?

- Да, но… я… я не собираюсь убивать вас.

- Тогда выходите.

Глубоко в тени шкафа одежда Морин скользнула в сторону. Трев слышал, как вешалки затарахтели по железной перекладине. Женщина выбралась наружу, выпрямилась и глянула на него.

- Не стреляйте в меня.

Трев поднялся на ноги, держа ее на прицеле.

Она шагнула вперед.

Трев подождал, пока она переступит через порог, а потом сказал:

- Оставайтесь там.

- Хорошо, - oна замерла.

В глазах за стеклами круглых очков - страх.

Она была крупной женщиной - следы не лгали. Широкоплечая, ростом за метр восемьдесят. Темные, коротко отпущенные волосы, спутались. На вид ей было под тридцать пять. Лицо приятное, с легкими морщинками на лбу и в уголках губ.

На ней был выцветший зеленый халат. Возможно, принадлежавший Лиаму. Тесный ей в плечах. Рукава заканчивались сильно выше запястья. Ее грудь не позволяла застегнуть верхние пуговицы, но у талии халат был туго завязан поясом. Кончался он почти у колен.

На ее коже - бледной и гладкой - Трев не увидел черных пятен.

- Вы были под дождем, - сказал он.

- Да, была. И я знаю, что вы думаете. Но я - не одна из них. Больше нет.

Она не выглядела, как одна из чокнутых, верно… но Трев решил держаться настороже и не снимать ее с прицела.

- Я в порядке, - сказала она, настороженно глядя на ружье. - Честно.

- Исходя из нашего телефонного разговора я бы так не сказал.

- Тогда - да, все было плохо. Это черная дрянь была на мне. Но потом я ее смыла, и все пришло в норму.

Он удивленно глянул ей в глаза.

- Вы… смыли? В смысле?

- Все прошло, когда ее не осталось на коже, понимаете? Я попала под дождь. Мне было очень, очень плохо. Я бегала, как сумасшедшая, и не знала, куда себя деть. Стянула из магазина топор и пришла сюда. Мне… мне хотелось кого-нибудь убить. Я вломилась в этот дом, но тут было пусто. И тут позвонили вы. Я подумала - надо вас заманить. И… вот, - oна нахмурилась и закусила нижнюю губу. - Я очень сожалею. Но так было. Будто порча какая-то. Я хотела… хотела изрубить кого-нибудь в куски.

- А сейчас не хотите? - осторожно спросил Трев.

- Нет. Этот дождь снаружи… он какой-то странный, горячий. От него ужасные ощущения… как от наркотиков… хочется еще. Но я не хотела выходить. Не хотела упустить момент, когда вы придете. Вот и сунулась под горячий душ. Но… когда… когда вся эта чернота сошла с меня, я поняла, что я замыслила. И мне стало страшно. И плохо. Я больше не хотела никого убивать.

- Душ, выходит, излечил вас?

- Выходит, да. Мне стало очень страшно. Я пришла сюда и спряталась.

- Больше в доме никого нет?

- Мне кажется, никого. Не видела, чтобы кто-то, кроме вас, тут ходил.

- Давайте убедимся. Вы пойдете первой.

Он последовал за ней из комнаты.

- Как вас зовут? - спросил он.

- Сэнди Ходжес.

- Сюда, - указал он.

Они прошлись по оставшимся комнатам в доме. Ни следа человеческого присутствия. В одном из шкафов он нашел одежду, явно принадлежавшую Морин - но не саму хозяйку. Сердце заныло. Где же ты?

Главная спальня выглядела необжитой, зато в отстоящей от прочих комнат каморке он нашел застеленную простыней надувную кровать и ночник. Задумавшись, кто мог спать здесь, он вскоре припомнил, что Лиам как-то упоминал, что не может спать в супружеской постели с тех пор, как Мэри умерла.

Бедняга.

Трев прижал к глазам руку и схватился за косяк.

- С вами все хорошо? - забеспокоилась Сэнди.

Он потряс головой.

- Я знал людей, живших здесь.

- Они ведь не…

- Хозяин этой комнаты был убит этой ночью.

Сэнди прижала руку ко рту.

- Не стоит. Пойдемте в ванную.

Там тоже было пусто. Куча перепутанной одежды на полу. Влажное полотенце, свисающее с края раковины. В самой ванне - пусто. Только капельки воды на стенках.

Трев прислонился к стене. Закрыл глаза.

Морин не было в доме. Сэнди не убила ее. Одному Богу известно, жива ли сейчас Морин, и в какой она беде, но одно точно - в этом доме ее нет. Значит, еще есть шанс.

- Где топор, с которым вы пришли? - спросил он.

- Там, под одеждой.

Он пошарил ногой в куче. Топор действительно был там. На лезвии не было пятен крови.