Офицеры-2

— Ребята, с вами становится все интересней. — Ставр снова повернулся к поляку: — Ну давай, Дрен­ковски, объясни, что же ты сказал обо мне Хиттнеру?

— Потом, — категорично заявил Хиттнер. — В вертолете у вас будет сколько угодно времени для выяснения отношений.

Он завел двигатель и, не зажигая фар, вывел джип из лагеря. Оставив шлагбаум позади, Хиттнер вклю­чил дальний свет. Ставр не испытывал ни малейшей признательности к Хиттнеру, который не расстрелял его, потому что это было невыгодно, зато, похоже, продал вербовщикам. Встречный поток холодного ночного ветра обдувал лицо и грудь под расстегнутой курткой. Ставр решил на время отвлечься от всех про­блем и глубоко дышал, стараясь выгнать из легких зло­вонный, гнилой воздух карцера. Впереди вдруг воз­ник свет. Когда они подъехали ближе, Ставр увидел, что это прожектор вертолета. Во мраке вертолет выг­лядел загадочно, как НЛО: луч прожектора, свет в

ка­бине пилотов и рубиновый огонек под днищем. Хиттнер остановил машину.

— Все, парни, предупредите телеграммой, если запланируете вернуться ко мне в ближайшее время.

— О'кей, Хиттнер, — ответил Ставр, — я запом­ню адрес и пришлю открытку на Рождество.

Вертолет был небольшой, типа российского Ми-4. Его экипаж состоял из двух пилотов. Один из них закрыл за Ставром и Дренковски дверь и уселся в свое кресло, не произнеся ни слова, кроме обычного при­ветствия.

Когда вертолет поднялся над каньоном; Ставр по­смотрел в иллюминатор и увидел светлую полоску на горизонте. Там вставало солнце. Сориентировавшись, он прикинул, что вертолет взял курс на северо-запад.

— Дренковски, — Ставр уселся напротив поляка—честно говоря, мне почти все равно, но все-таки, что ты сказал про меня Хиттнеру?

— Я всего лишь сказал ему, что вы русский, пан Ставр.

— С чего ты это взял?

— Я учился в России и много общался с русски­ми. Я заподозрил, что вы русский, когда вы изменили свое решение и согласились драться с Буффало. Вы

сделали это после того, как вам сказали, что он из под­разделения, предназначенного для уничтожения рус­ских военных специалистов. Я хорошо помню, как вы еще спросили, видел ли Буффало хоть одного русско­го. Я наблюдал за вами во время боя. Поверьте, я могу отличить практикующееся в американском спецназе джиу-джитсу от боевого самбо. Потом, когда вы отле­живались, переживая в забытьи этот бой, тб пробор­мотали пару соответствующих фраз, а я свободно го­ворю по-русски.

Ставр с нескрываемым удивлением слушал Дрен­ковски. Он не ожидал от поляка такой наблюдательности, и его удивило, что человек, ни разу до этого не произнесший двух фраз подряд, вдруг заговорил так свободно и убедительно. Здесь было о чем подумать.

— Я сказал об этом Хиттнеру и договорился с ним, что если мои сведения окажутся полезными для след­ственной комиссии, то и я получу некоторое поблаж­ки, но я даже не мечтал, что все сложится так удачно.

— Я так и думал, что ты стукач, Дренковски, но ты здорово прокололся. — Ставр посмотрел в иллю­минатор, бурая пустыня внизу уже была видна. — Рус­ских вроде меня чертова уйма по всему миру. Я читал где-то, что даже у Шварценеггера мать русская и Стал­лоне из Одессы. Так что не знаю, как повернется дело, когда те, кто заплатил за меня деньги, выяснят, что купились на полную чушь.

— Вам видней, пан Ставр, — ответил Дренковс­ки, тоном давая понять, что остался при своем мне­нии.

Больше они не разговаривали. Ставр прикрыл гла­за и погрузился в обдумывание ситуации. Судя по тому, что сказал поляк, вербовщики тут были ни при чем.

«Черт возьми, похоже, меня выкупили свои. А что, вполне возможно, что меня все-таки искали». Нельзя сказать, что эта мысль привела Ставра в восторг, ско­рей вызвала тревогу.

Вертолет пошел на посадку. Внизу был какой-то богом забытый аэродром: пара собранных из готовых конструкций сараев и взлетно-посадочная полоса. Возле одного из сараев стояла какая-то армейская машина. Из нее вылезли двое парней. Оба были оде­ты в изрядно потрепанный камуфляж, на поясах обо­их ловко и привычно сидели набедренные боевые ран­цы с множеством подсумков для патронов и прочих предметов джентльменского набора наемников. На одном была панама с загнутыми с боков полями, на другом — кепи с длинным козырьком. Мрачная, ху­дая физиономия Дренковски просияла при виде этих головорезов.

— Йо-хо-хо! — издал он боевой клич, выпрыги­вая из вертолета.

Он обнял своих друзей, до Ставра долетели не­сколько слов, сказанных по-польски. Он тоже вылез из вертолета и огляделся. Больше на летном поле ни­кого не было. Дренковски вместе со своими друзьями зашагал по бетонку в направлении машины у сарая.

Ставр остался на месте.

Экипаж вертолета, очевидно, нашел этот аэро­дром не самым подходящим местом для парковки. Ра­ботавший на холостом ходу двигатель завыл, винт на­бирал обороты. Вертолет оторвался от взлетной площадки, повернулся, становясь на нужный курс, и по­несся куда-то.