Огненная кровь

Развернувшись, Адер увидела у задней двери старуху и ее съежившегося в тени проема брата. Нира выглядела как всегда: сутулая, в сиянии седых кудряшек над морщинистым лицом, – но таких острых блестящих глаз Адер у нее не помнила. Пока она смотрела на женщину, сердце не успело отбить полного удара, и тут же за плечом – там, где стоял ил Торнья, – сталь стукнула о доску. Снова обернувшись, Адер взглянула на меч в руке Фултона – вернее, на то, что от него осталось.

Клинок был срезан над самой рукоятью, линия среза гладко блестела. Обломок лежал на сосновых половицах у ног кенаранга, а его шею пылающим воротником окружало пламя. Тонкая огненная линия пульсировала, словно кто-то взрезал мир, открыв прореху в другой, наполненный звездами и неугасимым огнем. Фултон ошарашенно отшатнулся, ил Торнья же не двинулся с места. Глаза его, подсвеченные отблеском горящего воротника, были тверже камня.

– Что это? – спросил кенаранг, осторожно подняв руку к огненному кольцу, но остерегаясь коснуться.

Нира шагнула к нему из тени:

– Можешь назвать это правосудием. Или местью. – Она растянула губы в улыбке. – А можешь назвать охрененной невезухой. Но как ни назови, это твоя смерть.

Кенаранг чуть заметно повернул голову, прищурился и, недолго помолчав, уронил просто:

– А, Ришинира.

– Изменилась я за эти годы? – тихо спросила она.

Он обдумал ответ.

– Стала сильней, как я вижу.

Та хмыкнула – как кашлянула, а у Адер между тем сложилась в голове ужасная картина и внутри все затряслось.

«Кто-то в средоточии власти. Он давно поднаторел в интригах и махинациях…»

– Что ты делаешь, Нира? – медленно спросила Адер.

Старуха не сводила глаз с ил Торньи:

– Заканчиваю ужасно утомительное дело.

Он кшештрим. Другого объяснения нет. Ран ил Торнья – кшештрим. Ее отца убил кшештрим. Невероятно, но перед ней стоял тот кшештрим, которого все эти годы искала Нира, тот, кто сделал ее почти бессмертной. Жестокая истина начисто разрушила то понимание мира, с которым жила Адер, и ее разум отвергал эту истину, отчаянно требуя другого объяснения. Это было как увидеть солнце на дне глубокого колодца.

Ил Торнья раскинул руки жестом хозяина, распахивающего двери перед желанными гостями:

– Вижу, ты свела знакомство с моими старыми друзьями, Адер.

Он кивнул на брата Ниры – тот уставился на него круглыми как блюдца глазами:

– Привет, Рошин. – Он снова обратился к Адер: – Не знаю, где ты сыскала эту парочку, но их история тебе, полагаю, неведома.

– Ошибаешься. – Адер тряхнула головой, загоняя внутрь смятение и ужас. – Как раз ведома. Нира и Оши были со мной вполне откровенны.

– Так ты знаешь, что они личи? – насупился ил Торнья. – Что при их участии уничтожена половина континента, известного у вас как Эридроя? Что они атмани?

– Знаю. – Адер выдавливала из себя слова, но голос ее сел до шепота. – И если они атмани, то ты – создавшее их чудовище.

Ил Торнья свел брови:

– В слове «чудовище» слишком много смыслов. Что до создания, то соткать душу под силу одной Бедисе. Она их создала, она сделала брата и сестру личами. Мы лишь развили их силы и позволили до сей поры наслаждаться жизнью.

Адер хотелось плакать, кричать криком, но за нее сдавленным яростью голосом заговорила Нира:

– Наслаждаться? Наслаждаться жизнью? – Она ткнула пальцем в брата. – Твои дары нас изуродовали!

– О чем я сожалею с того дня, как осознал эту истину.

– Ты кшештрим, – сплюнула Нира. – Ты не умеешь сожалеть.

Что-то чуждое мелькнуло в глазах ил Торньи – совершенная пустота, заставившая Адер содрогнуться.

– Твоя уверенность, Ришинира, может оказаться столь же необоснованной, как в прошлом оказалась моя.

Во рту у Адер стало солоно и горько от крови. Поняв, что прокусила себе щеку, она сдержала тошноту.

– Чего ты хочешь? – выговорила девушка. – Зачем ты здесь?

Он вновь повернулся к ней и помолчал немного, как бы обдумывая ответ.

– Хочу того, чего хотел с давних пор, – наконец сказал он. – Защитить Аннур от врагов.

– Ложь! – рявкнула Нира. – Подлец снова врет!

Ил Торнья покачал головой:

– Аннуром с самого его основания правили Малкенианы, но во многих отношениях это моя империя. Она – мое покаяние, я создал ее в искупление своей неудачи с тобой, Ришинира, с Рошином и остальными.

Адер готова была заорать, чтобы Нира стянула пылающий воротник, покончила с ним. Сколько раз уже лгал ей этот человек, сколько раз она шла за ним как покорная скотина? Еще один шаг… Шаг за шагом.

Она чуть не велела убить его – чуть: уже открыла рот, но слова не шли.

Это был простой путь, простой и справедливый, но слишком отдавал растерянностью и отчаянием. Месть – почти непроизвольное действие, а ей надо было не просто действовать. Она должна была думать – думать лучше, глубже, чем думала все эти месяцы. Видеть дальше врага. Ей с трудом верилось, что ил Торнья – кшештрим, но, если так, из этого факта следовали определенные выводы. Это многое объясняло. Перед ней не просто одаренный человек, выбившийся к власти природным талантом, а нечто более опасное. И могущественное.