Огненная кровь

Валин, вытащив из промасленного чехла трубу, перекатился на живот:

– Что у нас там?

Талал кивнул в темноту:

– Мост вроде бы снесли, как ты и говорил. Видно плохо.

Для Валина освещенная кострами и звездами ночь была достаточно светла, чтобы разглядеть в трубу изрубленные в щепки опоры и торчащие из илистых отмелей зубья обрубков по обе стороны среднего рукава. Кругом еще валялись несколько досок настила.

– Знать бы, кто их предупредил, – пробормотал он, оглядывая сверху городок.

Поселение гудело как улей: мужчины и женщины толкали или тянули тележки и повозки – то с инструментами, то доверху заваленные стволами и бревнами. Дети с криками носились по улицам, доставляя взрослым поручения. Казалось бы, хаос, но, понаблюдав минуту-другую, Валин начал улавливать в этом безумии порядок: нагруженные тележки двигались на восток, к подобию баррикады на дальнем берегу восточного острова, и возвращались с провизией и кувшинами воды. Валин навел трубу на фигурки распоряжавшихся посреди деревенской площади людей, рассмотрел главную и чуть не выронил трубу.

– Пресвятой Хал! – выдохнул он и понял, что хохочет.

Радостное облегчение подбрасывало его, как прохладные волны на Островах, смывая на минуту сомнения и гнев.

– Мешкент, Ананшаэль и святой черный Хал!

– Что смешного в том, что этот городишко вот-вот сгорит дотла? – осведомился Лейт.

Сейчас никакой яд не мог отравить его радости. Валин в ответ только улыбнулся и передал пилоту трубу. Лейт не сразу отыскал среди теней Гвенну, а когда отыскал, тоже расхохотался.

– Вот же упрямая стерва! – дивился он. – Если Гвенну Шарп что-то достало, все ургульское воинство не заставит ее разыгрывать пленницу.

– Анник тоже здесь, – немного спустя добавил лич. – И Пирр.

У Валина болели растянутые улыбкой щеки. Как давно у него не было повода улыбнуться!

– Хотел бы я знать, как они выбрались…

– Эта троица? – отозвался Лейт. – Думаю, выцарапывали глаза и перегрызали глотки, пока на пути не кончились ургулы. Мы тут блуждаем по Раалте, убивая своих, а эти вырвались на свободу, на голову опередили конную армию и готовят оборону.

В его голос вернулась прежняя горечь:

– Тут задумаешься, стоило ли нам так стараться.

С лица Валина тенью сползла улыбка.

– Мы старались потому, – сказал он, – что тогда не видели лучшего варианта.

– Ну, раз уж мы здесь… – Лейт встал в рост на ветхой крыше, – давайте спускаться, пока за нас всю работу не переделали.

Помедлив, Валин мотнул головой:

– Нет.

На миг все замерли. И замолчали. Ветер срывал брызги с волн, бросал их на скалу. Он ерошил кедровую хвою, разгребал тучи, выбивал искры и багровое зарево из костров внизу.

Не веря своим ушам, пилот медленно развернулся к Валину:

– Нет?

– Мы останемся здесь, – не повышая голоса, сказал Валин. – Наше дело – убить ил Торнью. Ничего не меняется.

– А то, что там, внизу, наши, ничего не значит? – возмутился Лейт, махнув рукой на городок. – Что ургулы, поцелуй их Кент, на подходе и людям нужна помощь – это ничего?

– Гвенна справится, – проговорил Валин, чувствуя на языке горечь каждого слова.

Ему не меньше Лейта хотелось туда, вниз, хотелось воссоединиться со своим крылом и своим народом, строить баррикады, обдумывать стратегию… Три лишних бойца не переломят ход большого сражения, но сейчас, в организации городской обороны, трое с кеттральской подготовкой могли бы сделать многое. И как приятно было бы таскать и поднимать, строить… действовать! Вот только это грозило срывом задания.

– Завтра здесь будет ил Торнья, – сказал Валин, – а те милые люди внизу, вон те, с красивыми мечами, если вы забыли, его разведчики. Спустимся – нас мигом приметят и донесут. Если ил Торнья узнает, что мы здесь, потеряем элемент неожиданности, а это пока единственное наше преимущество, Кент нас побери.

– Пошел ты, Валин! – яростно буркнул Лейт. – Там, внизу, и без нас половина крыла. Думаешь, услышав о Гвенне с Анник, ил Торнья не заподозрит, что мы где-то рядом?

Валин поморщился. Действительно, непредвиденное осложнение, но осложнение – еще не поражение.

– Гвенна знает про ил Торнью, знает, что мы его выслеживаем, у нее хватит ума не ссать против ветра.

– Есть еще одна причина не показываться на глаза, – хмуро заметил Талал. – Пока трудно сказать, чем все закончится, но, когда закончится, ил Торнья обнаружит Гвенну и Анник и поймет, что они пережили покушение Юрла, а значит, должны были все про него узнать. Или хотя бы заподозрить. Не удивлюсь, если он задержит их для допроса – конечно, без шума.

Валин кивнул. Об этом он не подумал, но Талал, как водится, говорил дело.

– Итак, у нас две причины не попадаться на глаза, – подытожил командир.

Лейт покачал головой:

– Верно, две причины: «что, если» и «на всякий случай». Мы с вами – новая порода солдат-философов. Мы отсиживаемся в безопасности, пока другие машут мечами.

Валин промолчал. Он предчувствовал, что очень скоро им доведется вдосталь помахать мечами, а это дело такое: никогда не знаешь, где остановишься.

42