Огненный дождь

– Мне нужен ты! – рыкнул Рудослав. – Сотню воинов отбери. Охотников. Можешь – из других сотен, воевода Ивещей не против. В обход острога пойдём!

Ярослав глянул направо – горы. Высокие и непроходимые – о том по всей дружине ведомо. Ярослав посмотрел налево…

– Так ведь не обойти ж острог этот! – удивился сотник. – Горы кругом!

– Горы! – ухмыльнувшись в густые и длинные усы, подтвердил Рудослав. – Вот по горам и пойдём! Как горные… хм… орлы! Что, струсил?

– Нет, отчего же! – сохраняя достоинство, возразил Ярослав. – Не струсил. Страшновато… чуть! Но – я согласен. С сотней – поговорю… Когда тебе, воевода, та сотня нужна-то?

– Так уже сейчас и нужны! – ухмыльнулся Рудослав. – Не дёргайся, не дёргайся… шучу! День аль два у тебя не найдутся, а вот час – пожалуйста! Через час приведёшь отряд к моему шатру. Стрел брать втрое, щиты, копья – сулицы… Ну, и мечи, само собой разумеется! Но – не нагружайтесь особливо. Горы, они излишний вес только терпят, но не любят. Так что еду и воду можно не брать. Всё одно подкреплять силы часто не придётся. А ежели вдруг кто-то ещё и выжить сумеет, так его уже в лагере накормят.

– А что, дело будет рисковое? – озаботился кто-то из дружинников.

– Да как сказать… – ухмыльнулся Рудослав. – Нас триста пойдёт. Охотников со всего войска. Будем отступающим базиликанцам дорогу преграждать! А так – ничего серьёзного…

Он ускакал, довольный собой, довольный разговором. Вместе с ним – остальные все. И Радовой – тоже. Ивещей – остался. Мрачный, ажно чёрный.

– Что мрачен, воевода? – тихо, на правах воспитанника и друга спросил Ярослав.

– А… что тут веселиться! – недовольно скривился тот. – Атакуем через сутки. В лоб! Представь себе, какой весёлый будет приступ, когда пойдём под стрелы и камни катапульт по полю шириной триста шагов! Кольями утыканному, ловушками усыпанному! Умоемся кровью…

– На то – воля Перуна! – тихо ответил Ярослав. – Мы все – его внуки, когда-нибудь, да умрём!

– Когда-нибудь… Хотелось бы попозднее! – отмахнулся Ивещей. – Яр, может передумаешь? Ты у меня – лучший сотник! Да ещё Берсеня теперь нет, Рольфа Норлинга…

– Рольфа жалко… – вздохнул Ярослав, вспоминая оринга из Вестенфолда, который три последних года служил князю Лютеню. Добро служил, честно погиб от вражьего меча в лихой и немного безумной атаке дружинной конницы на вражий лагерь. Лагерь взяли, но и погибло немало…

– Жалко. – вздохнул Ивещей. – А кого не жалко? Мне всех вас жалко. Вы ж мне как дети! А – гибнете и гибнете. Скорей бы уж закончить войну, домой вернуться. Как я к Ладе Берсеневой приду?!

Ярослав тяжело молчал, думая уже о своём.

– Ладно, ты не трать время на разговоры со стариком! – вздохнул Ивещей ещё раз. – Пойду я… Удачи тебе, сотник Ярослав!

– И тебе – удачи! – тепло ответил Ярослав. – Воевода Ивещей…

4.Ярослав. Горы на восходе от Малого Кирифора. Дружина охотников. Рассвет 22 дня месяца Вересеня.

Маленький камешек – размером с ноготь на большом пальце, вряд ли больше, скатился из-под ноги воина вниз. Тут же не соратника зашипели идущие позади. Уже успели понять, насколько это опасно. А ведь начиналось так легко…

С утра, по первой горной росе, три сотни повольников со всего лагеря выступили в горы. Шли легко, весело, даже перешучивались. Потом весёлый говор смолк, потом стихли даже короткие разговоры. Только шли и сопели. Почти у всех болели головы. Проводник из торингов, эти места знавший плохо, сказал однако, что так всегда чуют себя в горах. С непривычки. Вот он привык, и беды для него нет…

Меж тем, с каждым часом похода, любая гривна[83]

веса – а их на дружиннике по минимуму восемьдесят – увеличивалась в весе вдвое, а то и втрое. Тяжело.

Ещё тяжелее было тем, кто по дороге много и жадно пил. Вода эта выходила потом, лицо и тело покрывались соляной коркой. Пить, кстати, хотелось ещё больше…

– Уф! – выдохнул сотник Бугай, отирая пот со лба и в очередной раз прикладываясь к фляге. – Никогда бы не подумал, что так это тяжко – по горам лазать! Воевода, когда там привал?

– Отдохнёшь… в вирии! – тяжело дыша, возразил Ярослав, вставая рядом. – Наш воевода, мне так кажется, решил нас уморить до боя! Четвёртый час топаем!

– Пятый! – возразил молодой ведун Суровец из Туров. – По Колу если – четыре с половиной. А вот и воевода!

Воевода Рудослав Буй-тур, молодой ещё, но уже уважаемый всеми, кроме родного дяди витязь, шагал широко, словно не чуя усталости. За спиной возвышался башней огромный дружинник. Ещё выше Рудослава, ещё шире в плечах… Телохранитель, гридь то бишь.

– Что за остановка? – немедленно напустился Рудослав на своих сотников. – Почему сотни стоят?! Быстро в дорогу!

– Воевода, воины устали! – тяжело, аж брови нахмурив, сказал Ярослав. – Не серчай, но я своих воинов поберегу. Да и куда нам торопиться?