Огненный крест

Брианна рассмеялась, но на сердце вдруг стало тяжело. А как же Джемми? Он ведь скоро начнет ходить и босиком лазить по горам… Мальчишки Маклауда и Чишолма — не говоря уж о Жермене — постоянно были в синяках и царапинах, с ними каждую неделю что-то случалось. Или вот болезни… Ей с Роджером брюшной тиф или дифтерия не страшны, однако у Джемми такой защиты нет…

Она сглотнула, вспоминая вчерашний вечер. Этот дьявольский жеребец все-таки цапнул отца, и Клэр, усадив его перед очагом, заставила снять рубашку и стала перевязывать рану. Джемми с любопытством высунул голову из колыбельки, и дед взял его на руки.

— Цоки цок, цоки цок! — напевал он, легонько подбрасывая на коленях счастливого малыша. — А по нашей злобной кляче… скоки скок, скоки скок… нож мясницкий давно плачет!..

В голове у Брианны засела не милая песенка. Нет, ее поразил резкий контраст между полупрозрачной нетронутой кожицей ребенка и блестящей паутиной шрамов по всей спине отца вкупе с кроваво-черной раной на руке. Для мужчин сейчас опасное время…

Конечно, от всех бед Джемми не уберечь. Но от одной мысли, что с ним — или Роджером — что-то случится, сводило живот и бросало в холод.

— Ты сильно поранился? — резко повернулась она к Роджеру.

— Что? — удивленно моргнул он, уже забыв об исколотых пальцах. — Нет, конечно.

Брианна взяла его за руку и поцеловала царапинки.

— Будь осторожнее, — велела она.

Роджер удивленно рассмеялся.

— Хорошо. Не волнуйся, с оружием обращаться я умею. Пальцы себе не отстрелю. Как думаешь, это место пойдет для полигона?

Они вышли на небольшой луг, заросший рододендроном и высокой травой. С той стороны стояли осины, трепеща остатками золотых и багряных листьев на фоне яркого неба. Где-то рядом шумел ручей, над головой кружил красный ястреб. Солнце приятно грело плечи.

— То, что надо, — согласилась Брианна и сняла с плеча ружье.

* * *

Ружье оказалось замечательным: длинным, но сбалансированным, его запросто можно было удержать на вытянутой руке — что Брианна и продемонстрировала с превеликим удовольствием.

— Видишь? — сказала она, одним движением вскидывая ружье. — Вот точка равновесия. Левой рукой берешься здесь, поднимаешь и упираешь приклад в правое плечо. Держи крепче. Отдача сильная.

Она показала, как это делается, затем передала ружье Роджеру — причем нежнее, чем когда протягивала ему ребенка. С другой стороны, Джем рос малышом крепким.

Брианна неторопливо зарядила ружье. Роджер, прикусив от усердия язык, за ней повторял: оторвать зубами бумажную закрутку на гильзе, забить пулю в дуло… Собственная неуклюжесть его раздражала, а вот изящные выверенные движения Брианны очаровывали и вызывали возбуждение.

Ладони у нее были крупными, почти мужскими, только более тонкими. С оружием она обращалась легко — другие женщины управляются так с метлой и иглами. Сегодня она надела бриджи, и домотканая материя плотно обтянула длинные ноги, когда Брианна села на корточки и принялась рыться в сумке.

— Ты что, взяла еду? — пошутил Роджер. — Я думал, на обед мы кого-нибудь подстрелим.

Она молча вытащила белый платок и встряхнула его, придирчиво разглядывая. Прежде Роджеру казалось, что Брианна пахнет жасмином и травой, теперь же — порохом, кожей и потом. Он глубоко втянул в себя эти ароматы, невольно поглаживая приклад ружья.

— Готов?

— Ага, — отозвался он.

— Тогда проверь кремень и запал. — Она встала. — А я пока привяжу мишень.

Со спины, в просторной рубахе из оленьей кожи и заплетенными в косу волосами, она была на удивление похожа на отца. Хотя их двоих все равно не спутать. В брюках или нет, у Джейми Фрейзера такой задницы не было. Роджер мысленно поздравил себя с удачным выбором инструктора.

Тесть с удовольствием дал бы ему пару уроков стрельбы. Джейми был терпеливым преподавателем; Роджер видел, как тот после ужина обучает мальчишек Чишолма. Вот только страдать от унижения под бесстрастным синим взглядом совершенно не хотелось.

Был у Роджера и скрытый мотив обратиться за помощью к Брианне. А может, не такой уж и скрытый… Клэр, например, услышав об их планах, посмотрела на дочь со столь ехидной улыбкой, что та возмущенно выпалила: «Мама!»

Не считая короткой ночи после брачного обряда, сегодня первый раз, когда он получит Брианну в полное свое владение, хоть ненадолго избавившись от общества ненасытного отпрыска.

Роджер заметил солнечный зайчик, сверкнувший на ее руке. Она носила браслет — тот самый, который он подарил, когда просил выйти за него замуж… в прошлой жизни, туманным зимним вечером в Инвернессе. По серебряному ободку вилась надпись на французском: Un peu, beaucoup, passionnément, pas du tout — любит, не любит, к сердцу прижмет, к черту пошлет…

— К сердцу прижмет, — пробормотал Роджер, представляя, что на Брианне ничего нет, кроме браслета и его обручального кольца.

Ладно, и до этого тоже дойдет очередь. Он взял новую гильзу. В конце концов, времени у них много.

* * *