Огненный крест

Она поставила перо в банку и стала закрывать счетную книгу, как вдруг невольно обратила внимание на корявые записи. Характерный почерк Джейми напомнил те времена, когда она впервые увидела его кривые буквы на старом документе, выцветшем от времени.

Здесь чернила изначально тоже были светлыми, но потом потемнели — содержащееся в них железо вступило в реакцию с кислородом.

Это оказалась не счетная книга, а скорее журнал, описывающий повседневную жизнь фермы.

16 июля. Выменял у пастора Готтфилдана на две бутылки мускатного вина и большой топор шестерых поросят. Поставил их в загон — пусть подрастут для убоя.

17 июля. Один из ульев начал роиться в конюшне. Жене, по счастью, удалось загнать пчел в пустую маслобойку. Говорит, надо заказать у Ронни Синклера новую.

18 июля. Получил письмо от тетушки. Она спрашивает совета насчет лесопилки на Гриндер-Крик. Ответил, что через месяц приеду сам и посмотрю. Письмо отправил с Ронни Синклером, который повез в Кросс-Крик двадцать два барреля. Половина прибыли от продажи пойдет за инструменты для починки обуви. Не забыть прибавить стоимость новой маслобойки.

Записи навевали покой, напоминая о мирных летних днях. Напряжение в спине понемногу уходило.

20 июля. Ячмень на нижнем поле уже до колена. Ночью родился здоровый теленок. Отличный день.

21 июля. Ездил к Мюллерам. Выменял банку сот на кожаную уздечку, немного порванную (можно починить). Домой вернулся затемно, потому что по дороге нашел пруд возле ущелья и поймал с десяток мелких форелей. Шесть съели за ужином, остальное пойдет на завтра.

22 июля. У моего внука какая-то сыпь, хотя жена говорит, что ничего страшного. Белая свиноматка опять разнесла загон и сбежала. Уж не знаю, искать ее или пожалеть бедных хищников, которые попадутся ей на пути. Она сейчас особенно не в духе, совсем как моя дочь, — та почти не спала последние несколько ночей…

Брианна нахмурилась и перевернула страницу.

… из-за детского плача. Жена говорит, у ребенка колики, скоро пройдет. Надеюсь, она права. Но я все равно отселил Брианну с младенцем в нашу старую хижину, так будет спокойнее. Белая свиноматка последний раз сожрала почти весь помет, прежде чем я заметил.

— Черт побери!

Сравнение с белой свиньей Брианне очень не понравилось. Джемми, испугавшись восклицания, уронил хлеб и затряс губами.

— Нет-нет, все хорошо, маленький. — Она подхватила его на руки и принялась укачивать. — Ш-ш-ш. Все замечательно. Мама вспомнила дедушку. А таких слов ты не слышал, ладно? Шшш, шшш.

Джем затих и недовольно вывернулся в руках, потянувшись к забытой корочке хлеба. Брианна брезгливо подняла ее двумя пальцами. Старый сухарь был весь размусолен и в кошачьей шерсти.

— Фу! Ты и впрямь это хочешь?

Еще как! Пришлось достать с полки большое железное кольцо вроде тех, которые вставляют быку, чтобы водить его за нос (надо же, какая ирония!). Куснув кольцо, Джем сменил гнев на милость, забыл про хлеб и притих у Брианны на коленях, позволяя ей перечитать нелестную запись.

— Хмм…

Она откинулась на спинку, устраивая сына поудобнее. Он сидел уже сам, хотя ее порой изумляло, как такая большая голова держится на тонкой соломинке шеи. Брианна задумчиво разглядывала тетрадь.