Огненный крест

— Ну, он не думал, что тетушка клюнула на его мужскую красоту. Он считал, что так удобнее вести дела — ведь есть вещи, которые может делать только хозяин плантации, а не надзиратель. При этом ей все равно пришлось его уговаривать.

— И он никогда не собирался упомянуть о своем… недостатке?

— Он полагал, что тетушка расценивает брак исключительно как деловой. Она не заговаривала о постели, а он слишком стеснялся сам. Да и нужды не возникало.

— А теперь вдруг возникла? Что случилось? Сегодня утром твоя тетушка вдруг сунула руку ему под килт и выдала пошлость о грядущей ночи?

— Дункан не говорил, — сухо ответил Джейми. — Но только этим утром, когда он услышал шуточки гостей, до него дошло, что моя тетушка, возможно, ждет от него… кхм. Вот бедняга и запаниковал.

— Ясно. — Я задумчиво потерла верхнюю губу костяшками пальцев. — Неудивительно, что Дункан переживает.

— Ага. — Джейми выпрямился, словно человек, исполнивший долг. — Поэтому не будешь ли ты любезна поговорить с Иокастой и уладить…

— Я? Что я ей скажу?

— Ну, вряд ли она будет сильно возмущаться, — насмешливо произнес Джейми. — В конце концов, в ее возрасте…

Я громко фыркнула.

— В ее возрасте? Твоему деду Саймону было хорошо за семьдесят, а он все равно распутствовал до последнего.

— Моя тетушка — женщина, — достаточно строго отозвался Джейми. — Если ты не заметила.

— А ты думаешь, это имеет значение?

— А ты считаешь иначе?

— О, поверь, имеет. — Я откинулась спиной на ствол дерева, скрестив руки на груди, и взглянула на Джейми из-под полуопущенных ресниц. — Когда мне будет сто один год, а тебе девяносто шесть, я позову тебя к себе в постель… и посмотрим, кто из нас что захочет.

Джейми задумчиво на меня посмотрел. Синие глаза вспыхнули.

— Я возьму тебя прямо сейчас, саксоночка, — сказал он. — В качестве предоплаты.

— Ловлю тебя на слове. Однако…

Я глянула сквозь ветви на дом. Деревья уже начали зеленеть, но крошечные листочки никак не служили надежной защитой. Я повернулась к Джейми, как раз когда он опустил руки на мои бедра.

Дальнейшие события я помнила смутно. Разве что шуршание ткани, резкий запах смятого перловника и треск прошлогодних сухих веточек под ногами.

Потом мои глаза распахнулись.

— Продолжай! — воскликнула я. — Только не останавливайся, бога ради!

Джейми, отстранившись, оправил килт. На щеках красовался румянец, грудь тяжело вздымалась под кружевами рубашки. Затем он коварно усмехнулся и вытер лоб рукавом.

— Остальное отдам в девяносто шесть.

— Ты столько не проживешь! Сюда иди!

— Так ты поговоришь с моей тетушкой?

— Драный вымогатель, — выдохнула я, комкая ткань килта. — Я тебе отплачу, клянусь, отплачу…

— Ага.

Джейми обхватил меня за талию и, оторвав от земли, развернул так, что закрыл спиной от дома. Его длинные пальцы ловко скользнули под платье, под нижние юбки и — еще более умело — меж моих обнаженных ног.

— Тш-ш, — шепнул Джейми. — Ты ведь не хочешь, чтобы нас услышали?

Я была более чем готова, и Джейми знал, что делал. Ему не пришлось долго стараться. Я впилась пальцами в его руку и выгнулась в головокружительном мгновении, а затем рухнула на Джейми, дергаясь, словно червяк на крючке.

Холодный ветерок, поигрывающий моими юбками, принес ароматы дыма и еды, а также отголоски слов и смеха. Я едва различала их за гулкими ударами собственного сердца.

— А ведь если так подумать, — заметил Джейми, — у Дункана есть рука… — Он мягко поставил меня на ноги, придерживая за локоть. — Можешь рассказать об этом тетушке, если решишь, что это поможет.

Глава 41

Чары музыки

Пробираясь сквозь толпу, Роджер Маккензи кивал знакомым, однако продолжал двигаться вперед и пресекал все попытки с ним заговорить. У него не было настроения вести беседы.

Брианна ушла кормить малыша, и хотя Роджеру ее не хватало, он был рад, что на некоторое время она останется вне видимости. Роджера совершенно не волновали взгляды, которые она притягивала; мужчины смотрели на нее восхищенно, однако с должным уважением. Впрочем, Роджер заметил, как мелкий ублюдок Форбс пялился ей в спину с таким же выражением, как один джентльмен, разглядывавший обнаженную мраморную богиню.

Роджер гордился ею. Тем не менее радость омрачала неприятная мысль, что Брианна смотрится хозяйкой всего этого… этого…

Мимо пронеслась еще одна рабыня, придерживая корзину со свежими булочками на голове. Любопытно, сколько вообще рабов держит Иокаста Кэмерон?

Конечно, уже поэтому не может быть и речи, чтобы Брианна унаследовала плантацию. Она в жизни не смирится с рабством, как и сам Роджер. Хорошо, что Бри вынуждена отказаться от законного наследства не только из-за его ущемленной гордости.

Со стороны дома донесся высокий звук скрипки, и Роджер тут же навострил уши. Естественно, на празднике будет музыка. И, если повезет, прозвучат незнакомые песни.