Огненный крест

— Это не… я не могу… не могу сказать, что действительно слышу что-то. И все-таки… Попробуй сама. — Он передал камень Брианне, а она затем мне. Мы особо ничего не услышали, но все же, если прислушаться, что-то от него исходило. Не звук, а скорее едва ощутимая вибрация.

— Что это? — спросил Иэн, с огромным интересом наблюдавший за происходящим. — Вы трое не волшебники, так почему вы можете… то, что можете, а мы с тобой, дядя Джейми, не можем? Ты ведь не можешь, дядя Джейми?

— Нет, и слава богу, — ответил ему дядя.

— Гены? — предположила Брианна. — По-другому и не объяснишь.

Джейми и Иэн с подозрением отнеслись к незнакомому термину.

— Гены? — переспросил Иэн, непонимающе сдвинув густые брови.

— Почему бы и нет? — ответила я Брианне. — Все остальное ведь передается по наследству — группа крови, цвет глаз…

— Глаза и кровь есть у всех, саксоночка, — возразил Джейми. — И каждый может видеть, независимо от цвета глаз. А это… — показал он на небольшую коллекцию камней.

Я с нетерпением вздохнула.

— Многое другое тоже заложено в генах… да практически все! Смотри, — повернулась я к Джейми и показала ему язык.

Он удивленно посмотрел на меня, и выражение его лица насмешило Брианну.

Не обращая внимания, я засунула язык обратно, а потом снова высунула, свернув трубочкой.

— А так? — спросила я, убрав язык. — Так ты можешь?

— Конечно, могу, — изумленно ответил Джейми, показал скрученный язык и поводил им из стороны в сторону. — И все так могут, правда? Иэн?

— Да, конечно. — Иэн услужливо продемонстрировал свое умение. — Все могут.

— Я не могу, — сказала Брианна.

— Как это не можешь? — ошарашенно уставился на нее Джейми.

Брианна высунула плоский язык и поводила им туда-сюда.

— Не могу.

— Можешь-можешь. — Джейми нахмурился. — Смотри-ка, девочка моя, это легко — все так могут! — Он снова показал язык, то скручивая трубочкой, то разворачивая, прямо как папа-муравьед, подгоняющий своих отпрысков к аппетитной массе насекомых, и вопросительно глянул на Роджера.

— Кто бы мог подумать, да? — усмехнулся Роджер и высунул плоский язык.

— Вот видишь? — ликовала я. — Кто-то умеет сворачивать язык трубочкой, а кто-то нет. Этому не научишься. Либо передастся по наследству, либо нет.

Джейми переводил взгляд с Бри на Роджера и обратно, а затем, нахмурившись, посмотрел на меня.

— Допустим, что ты права. Почему тогда Брианна не способна сворачивать язык, если мы с тобой оба способны? Ты уверяла меня, что она моя дочь.

— Твоя, можешь не сомневаться, — сказала я. — Это подтвердит любой, у кого есть глаза.

Джейми посмотрел на Брианну — стройную, высокую и с копной рыжих волос. Она улыбнулась ему, сощурив голубые глаза. Джейми улыбнулся ей в ответ и, сдаваясь, добродушно пожал плечами.

— Что ж, саксоночка, ты женщина благородная, и я верю тебе на слово. Но как тогда объяснить это? — Он снова свернул язык трубочкой — все еще считал, что каждый может так сделать, если только постарается.

— Ну, ты ведь знаешь, откуда берутся дети, — начала объяснять я. — Яйцеклетка и…

— Знаю, — нервно перебил Джейми. Кончики его ушей немного покраснели.

— В общем, ребенок берет что-то от мамы и что-то от папы. — Я чувствовала, что и у меня самой порозовели щеки, однако стойко продолжала: — Иногда более заметно влияние отца, иногда — матери, но оба… э-э… влияния присутствуют. Они называются генами — то, что дети получают от родителей и что влияет на их внешность и способности.

Джейми посмотрел на Джемми, который, опять напевая, пытался поставить один камень на другой. Солнце блестело в его медных волосах. Отворачиваясь, Джейми поймал взгляд Роджера и поспешил обернуться ко мне.

— Ну и?

— Так вот, гены влияют не только на цвет волос или глаз. — Я вошла в роль лектора. — Для каждой черты человек получает два гена: один от отца, другой от матери. Когда в яичниках и семенниках формируются… э-э… гаметы…

— Может, лучше расскажешь об этом потом, саксоночка? — перебил меня Джейми, искоса глянув на Брианну. Судя по всему, он считал, что такие слова, как «семенники», не для ушей его дочери. Его уши, кстати, уже пылали.

— Не волнуйся, пап. Я знаю, откуда берутся дети, — ухмыльнувшись, заверила его Бри.

— Ну что ж, — вернула я себе бразды правления беседой. — Для каждой черты человек получает два гена: один от отца, другой от матери, но, когда приходит время передавать их своим потомкам, передать можно только один из пары. Потому что другой ген ребенок получит от второго родителя, понимаете? — спросила я у Джейми и Роджера, и те, будто загипнотизированные, одновременно кивнули.

— Хорошо. Так вот, некоторые гены являются доминантными, а остальные — рецессивными. Если у человека доминантный ген, то он проявится и будет заметен. Если рецессивный, то его не видно, но он все равно может передаться потомкам.

Мои слушатели смотрели на меня с недоверием.

— Разве ты не проходил это в школе, Роджер? — удивилась Бри.

— Проходил, — пробормотал он, — просто, наверное, особо не слушал. Кто бы мог подумать, что это и правда пригодится…