Огненный крест. Бывшие

И пусть далеко не каждый из нас, теперешних интеллигентов, сам участвовал в этой широкой… работе, мы все-таки гордимся своей принадлежностью к русской интеллигенции; на нас тоже лежит не только доля ее вины, но и отблеск ее заслуг, и все мы в большей или меньшей степени причастны к ее исторической роли. Оттого, когда нас бранят «буржуями», когда рабочий или крестьянин, то есть недавний или нынешний житель деревни, высокомерно отворачивается от нас… когда нам предъявляют счет, мы должны помнить, что не только интеллигенция в долгу перед народом, но и народ в долгу перед интеллигенцией… рабочий народ многим обязан разуму просвещенных деятелей России, героям родной культуры и скромным труженикам духа вообще.

Русский интеллигент часто демократичнее русского рабочего. Не надо же угождать пролетарию, не надо льстить ему и ставить его выше облака ходячего — иначе пролетариат обратится в самую надменную и невыносимую аристократию. Надо интеллигенту хранить чувство собственного достоинства…»

Эта зараза, пущенная в народный организм, давала знать о себе еще десятилетия. В мою юность она просочилась презрительными словечками типа «очкарик» — ерническим презрением к людям умственного труда как неполноценным. Очки стали признаком такого «некачественного» индивидуума. Интеллигенции приписывали отсутствие патриотизма, тогда как именно она являлась сосредоточенным выражением национального духа и традиций, носительницей отечественной культуры, спаянной с мировым разумом. Юношей я помню окрики-клички: «Эй ты, шляпа… а еще в шляпе… а еще в галстуке!..» Людей презирали даже за просто опрятную городскую одежду, принятую в мире. Напитанный ядом классового деления общества, народ источал презрение к людям умственного труда, для него это были готовые кадры предателей и врагов. Это каиново дело сотворили Ленин и ленинизм. Из этого зловонного угла потекла густая, кислотной крепости ненависть к русской интеллигенции. Этому отношению интеллигенция обязана своими невосполнимо тяжкими потерями и страданиями. Оно пресекло на взлете выдающуюся культуру — мир в изумлении отступал перед ней, любуясь обилием и блеском ее таланта.

Все было брошено под сапоги трудовых армий, истребляющий быт, лагерные мытарства, дикий бред сочинителей от большевистских догм — всех этих Лысенко, Юдиных, Ждановых… Не счесть сих толп полуграмотных, ограниченных людей с чугунно-проспиртованными душами.

Это изничтожение российской интеллигенции не завершилось v по смерти Сталина, оно имеет место и доныне…

Из толщи лет прорвался к нам крик Шаламова: вы же творите черное дело с русской интеллигенцией! Опомнитесь!

Нет, не опомнились.

В инструкции для гитлеровских зондеркоманд (а это именно они в подавляющем большинстве случаев занимались уничтожением сотен тысяч, миллионов советских людей на оккупированных территориях) в перечне лиц, подлежащих немедленному расстрелу, в девятом пункте наравне с евреями значились русские интеллигенты, то есть их уничтожение, с точки зрения руководителей «тысячелетней» империи Гитлера, являлось сверхважным, ибо обезглавливало народ…

Евреи уничтожались согласно гитлеровской расовой концепции.

Русские интеллигенты — как организаторы, каркас русской нации, после чего процесс превращения народа в рабочую, подневольную скотину уже не представлялся сложным.

Та же инструкция требовала после уничтожения выявленных людей «немедленного и аккуратного погребения трупов».

Задача интеллигенции — осознавать действительность. Это такая же профессия, как, скажем, мастерить часы, растить хлеб. Общество обособляет профессии — мельник, воин, ученый (интеллигент). Обособление части общества для осознания действительности в конце концов породило науку. Это жизненно необходимо человечеству, дабы знать, куда идти. Отсюда, кстати, и политика как отрасль знания.

Социалистические идеи не являются детищем интеллигенции. Это сокровенная мечта именно простого люда. Она запечатлена в песнях, былинах, сказаниях и множестве народных волнений.

Та часть народа (интеллигенция), которая выделена им (народом) для осознания действительности, приняла к обработке эти идеи.

Вся ненависть апостола насилия к интеллигенции в тех последних двух фразах: «…интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а г…».

Кто осмеливался возражать Ленину? Рабочий, крестьянин?.. Нет, в основном интеллигент.

Кто все годы критиковал его программу революции как авантюризм? Рабочий, крестьянин? Нет, интеллигент.

Кто не принял революцию? Не рабочий, не крестьянин, а по преимуществу интеллигент с его «говном» мозгом.

Как похожа, близка по духу реплика, сорвавшаяся с уст генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева на втором Съезде народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.): «Все это — интеллигентщина!..»

Природа неприятия все та же.

Но… смолчим. Отступим снова в Гражданскую войну.