Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)

— Я не воняю, — с негодованием произнесла я.

— Ммфм, — он взял мою руку и поднес ее к носу, изящно принюхиваясь. — Лук, — сказал он, — и чеснок. Что-то острое… перец горошком. И гвоздика. Беличья кровь и мясной бульон, — его язык быстро, словно змеиный, лизнул суставы моих пальцев. — Картофельный крахмал и что-то древесное. Поганки.

— Не честно, — сказала я, пытаясь вырвать мою руку. — Ты отлично знаешь, что у нас было на обед. И это были не поганки, а древесные грибы.

— Мм? — он перевернул мою руку и понюхал сначала ладонь, потом запястье и предплечье. — Уксус и укроп, ты делала маринад для огурцов, да? Хорошо, мне они нравятся. Мм, о, и кислое молоко вот здесь на руке. Ты плеснула пахтой, когда сбивала масло, или сливками, которые снимала с молока?

— Догадайся, если ты так хорошо разбираешься в запахах.

— Масло.

— Черт, — я все еще пыталась вырвать свою руку, но только потому, что его щетина колола нежную кожу с внутренней стороны руки. Поднимаясь вверх по ней, он уткнулся носом в ямочку ниже плеча, заставив меня пискнуть от щекотки, когда пряди его волос коснулись моей кожи.

Он приподнял мою руку, дотронулся до влажных шелковистых волос подмышкой и провел пальцами под своим носом.

— Eau de femme, [263]— пробормотал он, и я услышала смех в его голосе. — Ma petite fleur. [264]

— Я мылась, — сказала я грустно.

— Да, с мылом из подсолнечного масла, — сказал он немного удивленно, сунув нос в ямку возле ключицы. Я высоко взвизгнула, и он закрыл мой рот большой теплой рукой. Она пахла порохом, сеном и навозом, но не это заставило меня замолчать.

Он наклонился близко к моему лицу и жесткие волосы на его висках потерлись о мою щеку. Он опустил руку, и я почувствовала его мягкое губы на моих щеках, легкое касание его языка на моей коже.

— Соль, — сказал он очень мягко, обдавая мое лицо теплым дыханием. — У тебя соль на щеках, и ресницы мокрые. Ты плакала, Сассенах?

— Нет, — ответила я, хотя у меня появилось внезапное и иррациональное желание расплакаться. — Нет, я просто вспотела. Мне… было жарко.

Мне больше не было жарко; моя кожа была прохладна, и ночной ветерок обдувал меня сзади из окна.

— Ах, вот здесь… мм, — он был теперь на коленях, обняв меня одной рукой за талию, чтобы я не двигалась, и уткнувшись носом между моими грудями. — О, — произнес он, и его голос изменился.

Обычно я не пользовалась парфюмом, но у меня было особое ароматическое масло, присланное из Вест-Индии, и сделанное из апельсиновых цветов, жасмина, ванили и корицы. У меня был только крошечный пузырек, и я пользовалась им редко, нанося небольшие мазки в случаях, которые я полагала особенными.

— Ты хотела меня, — сказал он с сожалением, — а я уснул, даже не коснувшись тебя. Мне жаль, сассенах. Ты должна была мне сказать.

— Ты устал, — я погладила его волосы, заправляя темные длинные пряди ему за ухо. Он тихонько рассмеялся, и я почувствовала его теплое дыхание на моем голом животе.

— Ради этого ты могла поднять меня из мертвых, сассенах, и я не стал бы возражать.

Он поднялся, глядя на меня, и даже в тусклом свете я могла видеть, что мне не потребуется таких отчаянных мер.

— Жарко, — сказала я. — Я потная.

— Ты думаешь, я не потный?

Его руки сомкнулись на моей талии, и он внезапно поднял меня, посадив на широкий подоконник. Я судорожно вздохнула, ощутив под собой холодное дерево, и рефлекторно ухватилась за колоды с обеих сторон.

— Что ты делаешь?

Он не потрудился ответить, и в любом случае, это был лишь риторический вопрос.

— Eau de femme, — пробормотал он, и его мягкие волосы коснулись моих бедер, когда он встал на колени. Половицы скрипнули под его весом. — Parfum d’amor, [265]

мм.

Прохладный ветерок шевельнул мои волосы, скользнувшие по спине, как легчайшее прикосновение любовника. Руки Джейми крепко держали меня за бедра; мне не угрожала опасность вывалиться из окна, и все же я чувствовала позади себя головокружительную пустоту ясной ночи и бесконечность усыпанного звездами неба, в которое я могла упасть и продолжать падать… падать. Крошечная искорка во мне разгоралась все ярче, пока не взорвалась яркой падающей звездой.

— Шш, — прошептал Джейми откуда-то издалека. Он теперь стоял, обняв меня за талию, и стонущие звуки могли принадлежать как ветру, так и мне. Его пальцы коснулись моих губ. Словно спички, они зажгли ошеломляющим огнем мою кожу. Сильный жар затанцевал по моему телу, животу и груди, шее и лицу; я горела спереди и мерзла сзади, как Святой Лаврентий на раскаленной решетке.

Я обняла его ногами, уперев одну пятку в ямочку над ягодицами; и мощные твердые бедра между моими ногами стали моим единственным якорем.

— Отпусти руки, — прошептал он мне на ухо. — Я буду держать тебя.

Я отпустила и откинулась назад в ночной воздух, чувствуя себя в безопасности в его руках.

— Ты что-то начинал говорить о Лоренсе Стерне, — много позже сонно пробормотала я.

— Да, — Джейми потянулся и устроился удобнее, по-хозяйски положив руку на мои ягодицы. Было слишком жарко, чтобы прижиматься друг к другу, но нам не хотелось разделяться полностью.