Огня для мисс Уокер!

Подняв голову и вновь прикрыв глаза, он повел носом, и его плечи раздались вширь, так что черная сутана затрещала.

— Она вам доносила на Олдброков, так?

— Не доносила, — скривился Габриэль. — Какое грубое слово. На исповеди легко можно узнать все, что угодно. Достаточно задавать правильные вопросы. Она помогала мне. Именно благодаря Марте я узнал о вашем существовании, мисс Уокер. Я полагал, что достаточно будет убить старую волчицу, но после решил, что лучше затаиться, подождать... Пришлось слегка подтолкнуть вас, Джейн, чтобы привезти на родовые земли. А Марта сумела добыть паспорт Максимилиана, который пригодился на почте.

— И в качестве благодарности за помощь вы перегрызли ей горло, — выплюнула Джейн.

— Я стал превращаться, — коротко пояснил он. — Волчье время, луна, на белом платке кровь молодой волчицы, пахнущая дико и так притягательно. Марта увидела, начала кричать. Мне пришлось.

Он снова вздохнул, а потом вдруг легко перемахнул алтарь и очутился совсем рядом.

Вскрикнув, Джейн отпрянула, но преподобный сгреб ее волосы когтистой лапой.

— Я убью вас, мисс Уокер, — прошептал он почти нежно, и шершавый язык прошелся по щеке Джейн. — А потом разберусь со старухой. И господь избавит меня от проклятья и после приблизит к себе.

Огненные язычки свечей взметнулись и затрепетали от сквозняка. Распахнувшаяся дверь стукнула о стену. Преподобный отпустил Джейн и повернулся ко входу, откуда, неспешно переставляя мощные лапы, приближалась седая волчица с янтарными глазами.

— Миссис Олдброк, — с удовлетворением произнес Габриэль. — Что ж, я могу убить вас первой.

***

Сутана разошлась по швам, и монстр смахнул лоскуты черной ткани когтистой лапой, а потом, запрокинув голову, взвыл, так что Джейн от неожиданности присела и закрыла уши руками. Она до сих пор не до конца верила в сказки Вуденкерса. Пусть даже была их частью. Но вот позвоночник преподобного выгнулся, и первые шерстинки пробились вдоль хребта, а глубокие старые шрамы на спине побагровели и вздулись уродливыми полосами. Его кости вырастали и меняли расположение с мерзким хрустом, а кожа растягивалась и покрывалась неровными островками бурой шерсти. Габриэль действительно не был больше человеком, но и в волка тоже не превратился. Он по-прежнему стоял на двух ногах, а его руки лишь стали длиннее. Однако по сравнению с волчицей он смотрелся крупнее и опаснее.

Джейн схватила горящую свечку и швырнула в вервольфа. Он повернулся и зарычал, оскалив длинные желтые клыки, и Джейн едва не закричала от страха — в такую уродливую морду превратилось лицо преподобного: нос расширился, уши заострились, а зубы...

Ему даже не придется прятать ее тело. Он ее попросту съест.

Монстр шагнул к ней, и тут к алтарю метнулась серая тень. Если бы вервольф не отшатнулся в самое последнее мгновение, то волчица вцепилась бы ему прямо в шею с выпирающим кадыком, а так ее клыки вонзились в плечо. А после они сцепились в клубок и покатились по церкви, рыча и оставляя на полу капли крови. Джейн вскочила на ноги и бросилась к подсвечнику. Попыталась поднять его, но он оказался прикручен к полу. Оглядевшись по сторонам, она схватила еще одну горящую свечу, но побоялась ее бросать, чтобы не попасть в Сильвию.

Вервольф и волчица остервенело убивали друг друга, и становилось очевидно, что в этой драке выживет только один. Клочьями летела шерсть, горячая кровь брызнула на колени Джейн, не прикрытые покрывалом. Волчица, прижатая к полу когтистыми ручищами, жалостно заскулила, и Джейн кинулась на помощь, обхватила сзади шею вервольфа, пытаясь его оттянуть. Он отмахнулся от нее, словно от мухи, но этого хватило, чтобы волчица вывернулась и, вцепившись ему в бок, вырвала кусок плоти и брезгливо выплюнула его на пол.

Джейн, которая отлетела к стене, застонала и осторожно потрогала ушибленный затылок. На пальцах осталась кровь, а перед глазами все плыло и двоилось. Вот волчица, кажется, побеждает: вервольф рычит и воет, а она кусает его, каждый раз ловко уходя от длинных ручищ. А вот он снова ее поймал и оказался сверху. Упершись коленом ей в спину и охватив мохнатую шею, он потянул с такой силой, что хребет выгнулся дугой в обратную сторону. Волчица заскулила, царапая лапами пол.

— Бабушка! — вскрикнула Джейн и, собрав силы, вскочила.

Схватив забытый кем-то молитвенник с уголками, окованными серебром, швырнула им в морду вервольфа, но книжица плюхнулась у его лапы, не долетев. А Джейн, потеряв равновесие, осела на пол. Все кружилось перед глазами, и святой Эдвард зло смеялся со стены, а волк у его ног умирал.

Вервольф повернулся и зарычал, разинув пасть, и Джейн без удивления заметила, что нескольких зубов не хватает.

— По-дож-ди, — с трудом выговорил он. — По-том ты.

Волчица хрипела, розовый язык вывалился из ее пасти.

А потом вдруг раздался цокот копыт, и что-то быстро пролетело перед глазами Джейн. Вервольф резко взвыл, выпуская шею волчицы, и закрутился на месте, пытаясь достать древко копья, торчащее из его спины.

— Ральф, — прошептала Джейн, смаргивая слезы.