Океан. Выпуск четвертый

Мы решили прогуляться до рыночной площади, и электрик Виктор Иванович Шахворостов, бывавший здесь прежде, решительно зашагал впереди. Обойдя территорию судостроительного завода «Прованс», мы вышли к рыночной площади. Она была пуста. Другого мы не ожидали, но куда идти дальше, никто не знал. Огляделись и с радостью обнаружили, что находимся на улице Мориса Тореза — первое свидетельство, что гуляем по городу коммунистов. Это прибавило нам оптимизма. Мы пошли по улице, носящей имя славного французского коммуниста, и вскоре обнаружили открытым большой продовольственный магазин. Заглянули в него. В холле, перед главным торговым залом самообслуживания, продавались книги, журналы, пластинки.

На корешках нескольких книг я увидел знакомое имя. Марсель Паньоль! Загоревшись желанием купить его книгу «Железная маска», выпущенную издательством «Прованс», я просмотрел семь томиков Паньоля, но нужной книги не нашел. Обратился к молоденькой продавщице. Сначала сказал по-английски, затем как мог изложил просьбу письменно. Девушка с трудом поняла, о чем идет речь, и обрадованно воскликнула:

— «Ле маск де фер»!

Я уже подумал, что мне повезло, но, к сожалению, такой книги в магазине не оказалось. Продавщица перевела мою просьбу на французский язык и посоветовала показать записку в центральном книжном магазине. Тот сегодня работает.

Появилась новая цель, и мы пошли дальше. По дороге, у большого общественного здания, украшенного лозунгами, наше внимание привлекла обыкновенная сосна. На ее ограде сияла металлическая дощечка со знакомым именем. Юрий Гагарин!

Мы долго ломали голову, пытаясь понять надпись, в которой было много знакомых слов: «мир», «Франция», «Советский Союз» — и стояла дата: 25 сентября 1967 года. Выходило, что либо дерево это посадил Гагарин, либо оно посажено в его честь. Как бы там ни было, но, преисполненные чувством гордости за отважного сына нашей Родины, мы бодро продолжили свой путь. Ведь друзья Гагарина и наши друзья!

Позже, на судне, с помощью словаря я легко перевел надпись: «Дерево мира и франко-советской дружбы. Посажено 25 сентября 1967 года Юрием Гагариным, первым человеком космического пространства». Агент фирмы подтвердил, что Гагарин был в Пор-де-Буке гостем местного отделения общества «Франция — СССР». Теперь клуб, около которого растет памятная сосна, носит имя первого космонавта.

В центральном книжном магазине книг Марселя Паньоля вообще не оказалось. Зато комиксы и прочая дребедень из так называемой «черной реки» плотно оккупировали магазинные полки.

Наша прогулка по городу закончилась в маленьком скверике, где мы поджидали автобус. Шахворостов набрал пригоршню кленовых листьев, вдохнул их аромат и вслух помечтал о прогулке по русскому осеннему лесу.

Нам захотелось быстрее вернуться домой, на судно…

ПЯТНИЦА, 19 ОКТЯБРЯ

Утром я слушал радиопередачу «Для тех, кто в море», и у меня возникла мысль к юбилею судна организовать концерт по заявкам наших ветеранов. Идеи рождаются легко, но претворяются в жизнь трудно. Первую трудность создал капитан.

— Пусть молодые заявляют, — ответил он на мою просьбу подать музыкальную заявку.

Я подумал, что Иван Ильич равнодушен к музыке, и опять ошибся. Вскоре я узнал его любимые музыкальные произведения. Уж такая у него привычка. Сразу ни за что не раскроется…

За день я так и не собрал ни одной заявки. Каждый из семи ветеранов судна просил дать время на размышление. Казалось бы, чего проще назвать с ходу свою любимую мелодию, а получилось не так просто…

В десять часов прибыл лоцман — белый, но еще крепкий старичок. Отдали швартовы, и буксиры стали разворачивать нас носом на выход. Лоцман семенил с крыла на крыло, за ним послушно двигался капитан. Мимоходом Иван Ильич бросал замечания старпому. Тот часть вины за секундную задержку реверса переложил на худые плечи четвертого помощника Мурашко.

— Петр Петрович, что вы бегаете? Станьте к телеграфу!

Мурашко виновато поморгал воспаленными веками и застыл у тумбы телеграфа. А тут, как назло, оборвалась связь с баком. Капитан не желал, чтобы старый моряк-лоцман унес с борта судна превратное представление о порядке на мостике, и немедленно распек начальника рации Николая Павловича Шебеко. Тот спокойно взялся за дело, и через минуту связь с баком восстановилась.

Мы осторожно прошли между ржавой землечерпалкой и буем. Унылый скрежет допотопного земснаряда напомнил мне, как однажды в Либаве я любовался новейшим дноуглубительным судном и наивно полагал, что эпоха замызганных «грязнух» давно прошла. А они, сердешные, все еще и здесь скрипят…

Старые моряки — лоцман и капитан — дружелюбно распрощались, и мы дали полный ход! Опять идем вдоль южного берега Франции. Где-то слева остался порт Марсель, островок Ив, в крепости которого томился будущий граф Монте-Кристо. Литературные ассоциации преследуют меня всегда и везде. Берег здесь голый, скалистый. До Лазурного берега еще далеко. Марсель такой же трудяга — сосед знаменитых курортов, как Новороссийск по отношению к Сочи…

За обедом меня подзадорил капитан:

— Ну, рассказывайте!