Охота в атомном аду

Потом вернулась, неся в руках какую-то плоскую сумку из брезентухи с кожзаменителем. Когда она подошла ближе, я понял, что это был импортный планшет с какой-то картой. Приняв у неё трофей, я увидел, что внутри лежит свёрнутая крупномасштабная карта Саарбрюкена и окрестностей, причём с английскими названиями площадей, переулков и мостов, где, к примеру, «Моцартштрассе» действительно была обозвана «Моцарт-стрит». То есть удивился я по этому поводу совершенно зря, а вот она угадала или знала заранее. Чуть раньше бы эту карту заполучить…

Жёлтый «Жучок» с работающим мотором оставался на прежнем месте. Возле него, на мостовой, так и застыл согнутый пополам, выпавший из джипа американский труп в ОЗК и противогазе, рядом с которым лежала ещё одна М14. Кэтрин подняла эту винтовку и вновь расстреляла весь магазин, только теперь не просто в немецкий воздух, а целясь в фасады близлежащих зданий – жалобно блямкнули разбитые пулями стёкла, на мостовую посыпались гильзы.

Бросив М14 обратно к покойнику, напарница дала понять, то теперь мы можем уходить.

В принципе, антураж для некоего гипотетического боестолкновения, якобы случившегося здесь, был сымитирован относительно удачно. Конечно, не Куликово поле, но тем не менее…

Далее мы вернулись к своему джипу, на котором отъехали по улице на несколько домов дальше, вновь спрятав транспортное средство в подходящем промежутке между немыми домами.

Затем Кэтрин взяла один из «портпледов» с гранатомётными зарядами и РПГ-7 с гранатой в стволе, дополнительно навьючив себе за спину ещё и РПД, дополнивший висящую через плечо кобуру «стечкина». Во, вооружилась! Прям какой-то спагетти-вестерн о временах Панчо Вильи…

– Ну ты, мать, даешь, – сказал я, глядя на всё это. – Прямо не человек, а экспедиторская подвода? И куда мы теперь?

– Обстановка сейчас выглядит так. От моста Вильгельм-Хейнрих-брюке в нашу сторону уже движутся три легкобронированных объекта. Судя по общей сигнатуре, это или гусеничные бронемашины, или лёгкие танки. Один объект двигается по параллельной Зульц-бахштрассе, два – по нашей Дудвайлерштрассе. И эти две цели выйдут точно на нас…

Слушая её, я даже не пытался заглянуть в трофейную карту (и так всё было понятно, она же всё это видела в реальном времени), вместо этого засунул во второй «портплед» три гранатомётные «морковки» из ящика. Закинул автомат за спину и взял в руки второй, тоже заряженный РПГ. Ну, и далее, как в той песне – на позицию девушка провожала бойца. С той разницей, что и девушка потом тоже схватит винторез и почапает на позицию…

Мы перебежали немного вперёд и выглянули из-за угла. Стоявший впереди яркий «Жук» был хорошим ориентиром для стрельбы на общем серо-коричневом фоне – до него от нас было чуть больше сотни метров.

– Скоро будут, – констатировала Кэтрин и продолжила так, словно заранее знала, как этот бой начнётся. – Увидев машину, труп, следы перестрелки, гильзы и винтовку на мостовой, они неизбежно остановятся. И вот в этот самый момент бейте первый танк или бронемашину, командир. Желательно до того, как из их люков успеет появиться какая-нибудь пехота. Ну а потом стреляйте в тех, кто вылезет, а я займусь вторым…

Сказав это, она изобразила на лице улыбку и, удивительно быстро (как-никак – на каблуках) перебежав на другую сторону улицы (вот как она это делает – навьюченные на неё смертоносные железки при этом совсем не гремели!), скрылась за ближайшим домом…

И, словно противник именно этого и ждал, через пару минут где-то, уже довольно близко, сквозь гул далёких взрывов стал отчётливо слышен рёв моторов и характерный, скребущий лязг гусениц по мостовой.

Ага, вот и дорогие гости! Памятуя о том, что гранатомётные выстрелы сильно бьют по ушам, я убрал пилотку в карман и натянул на голову заранее припасённый за пазухой танкошлем. Снял колпачок с головного взрывателя гранаты и выдернул «тявочку» (то есть, по-простому, предохранитель выстрела). Потом взгромоздил трубу РПГ на плечо, обозревая улицу перед собой через нарезанную на дистанцию до 300 м сетку прицела. В городе этого более чем хватит.

В Советской армии на должность гранатомётчиков обычно брали ребят рослых (попробуй потаскай на себе этакую дуру – около семи кило сам РПГ-7, да ещё одна граната весит больше двух килограммов) и с крепкими нервами (чтоб не боялись выстрелов, не впадали в ступор и «не теряли горизонт» от сопутствующих стрельбе из РПГ «светошумовых эффектов»). Сам я из такого раньше не стрелял и на моей памяти в позднесоветские времена у нас боевыми из РПГ практически не палили. В основном бахали по щитам «практическими» – из вкладных, то есть, стволов, заряженными обычной трассирующей пулей, – экономика должна быть экономной… Это афганские, ахмад-шаховские духи в тренировочных лагерях, где-нибудь под Пешаваром отстреливали в процессе обучения гранатомётчиков до сотни гранат, а потом наши офицеры почему-то страшно удивлялись – как это они наблатыкались столь ловко «бэхи» жечь? Да и с дудаевско-ичкерийскими чеченами потом была очень похожая история…