Охота в атомном аду

И наконец, в сизом чаду перегоревшей горючки в конце улицы мелькнул практически тот самый, классический, полигонный щит для упражнений противотанкистов. Я заметно удивился, но, конечно, это был никакой не щит, а нечто угловатое, на узких грязных гусеницах, с практически вертикальным лобовым листом, на котором был заметен стык под прямоугольник пока ещё наглухо закрытой, опускающейся вперёд высадочной аппарели (ихние, излишне яйцеголовые, конструкторы, ориентируясь явно на десантные баржи, тогда почему-то сочли, что десант должен выбегать из машины вперёд, прямо по ходу движения, подставляясь под пулемётный огонь и рискуя попасть под гусеницы ползущего следом бронетранспортёра, хотя, насколько я помню, высадка из такого агрегата на ходу была невозможна), жёлтая шифровка «USMC», шестизначный номер и пресловутая «цена машины» (указание на грузоподъемности мостов, которые способны это железо выдержать), в данном случае это была чёрная цифра «40» в жёлтом круге.

Всё правильно, первым они пустили тот самый LVTP5 – длинный водоплавающий зелёный ящик на девяти катках, с максимальной толщиной брони в 16 мм, высотой аж в три метра. Спереди, в центре крыши его бронекорпуса, была видна похожая на перевёрнутую суповую миску башенка с ворочавшимся из стороны в сторону коротким дырчатым стволом 7,62-мм пулемёта, а из-за круглой крышки люка, справа от башенки, боязливо выглядывала по пояс человеческая фигура в американской каске с камуфляжным чехлом, ОЗК и противогазе уже знакомой марки М17А2.

Н-да, вот это действительно утюг в худшем смысле этого слова. Но при этом, по иронии судьбы и заокеанских конструкторов – монстурозный утюг, способный плавать за счёт своего избыточного объёма. Метрах в пятидесяти за LVTP5 маячила вторая машина – поменьше, которую я плохо видел. Но, кажется, это был лёгкий танк М41.

Однако думать про вторую таратайку пока не стоило – дай бог хоть первую зажечь! Увидев лежащего рядом с «Жуком» убитого, торчащее из люка чучело слегка нагнулось и явно что-то скомандовало внутрь машины, после чего БТР мотнулся слегка влево и, показав длинный правый борт с решёткой охлаждения двигателя и квадратным люком, остановился, порыкивая мотором на холостых оборотах.

Здесь я подумал, что времени, пожалуй, нет совсем, тем более что, если верить ТТХ, этот гусеничный сундук вмещал аж 34 десантника, не считая трёх членов экипажа. Вот как вылезет сейчас вся эта орава наружу да развернётся в цепь вдоль улицы – и мало мне точно не покажется!

В общем я, как учили, нажал на спуск, прицелившись точно в середину лба американской хреновины. Этот ракурс я для себя посчитал наиболее выгодным. Всё вокруг окуталось легкой дымкой, а позади меня возмущённо задребезжали потревоженные мощной реактивной струей стёкла и прочее железо вроде водосточных труб, подоконников и карнизов. Правильно говорят, что из РПГ-7, при его выхлопе в три десятка метров, стрелять из здания можно, только если позади тебя длинный и пустой коридор, а во всех остальных случаях (если сзади глухая стенка) нерадивого стрелка вместе с его «пушкой» запросто выкинет через оконный проём на свежий воздух…

Про мощный звук знатоки тоже не наврали – даже в танкошлеме бабахнуло просто оглушительно, аж уши слегка заложило. А потом стало слышно только шипение двигателя и видно малиновый огонёк трассера, сопровождающий недолгий полёт гранаты.

Занимало всё это считаные секунды, но я видел, что практически в момент, когда выстрел уже прозвучал, десантная аппарель на носу LVTP5 медленно пошла вниз, открываясь и обнажая темноту и какое-то живое шевеление в ней. Так сказать, два независимых друг от друга процесса неожиданно совпали, и супостаты слишком поздно обнаружили пуск. После выстрела тип в командирском люке бэтээра успел обратить свои стеклянные глаза в мою сторону и прямо-таки застыл…

А больше они ничего уже не успели, и ПГ-7В влетела в столь удачно открывшиеся «парадные ворота» бронетранспортёра и взорвалась уже где-то там, внутри. Где-то там, ближе к корме, стояли 12-цилиндровый карбюраторный «Континенталь» мощностью в 658 лошадиных сил и обширные баки с топливом для него. Как иногда говорят в плохих фильмах – ща рванёт…

В момент, когда трассер гранаты погас внутри вражеского бэтээра, я благоразумно бухнулся на мостовую, аккуратно уронив нестерпимо воняющий горелым чёрным порохом и эпоксидной смолой РПГ рядом с собой. Вовремя вспомнив, что первое, чему учат в спецназе, – правильно окапываться…

Не успел я толком залечь, как вокруг меня вдарило так, что «картинка» разом утратила резкость, а мощная волна сотряса от мостовой прошла через меня, проняв от селезёнки до корней зубов. По прошлому своему опыту могу сказать, что примерно так мог взорваться снаряд крупного калибра или не самая маленькая авиабомба.