Охота в атомном аду

Следующим было устойчивое ощущение, что по всей улице что-то дождеобразно посыпалось сверху вниз. Почти как камнепад где-нибудь в горах. Судя по звукам – оконные стёкла, железки, черепица с крыш и прочее. Если баки невезучего LVTP5 были частично пусты, кумулятивная струя действительно должна была вызвать шикарный взрыв бензиновых паров, и ведь почти наверняка кроме топлива в погибшей машине был ещё и какой-никакой боекомплект…

Приподняв голову, обнаружил что, хотя резкость уже вроде бы восстановилась, я нахожусь практически в «лондонском тумане». Поднятые выстрелом и взрывом облака дыма, пыли и штукатурки заволокли улицу. За этой пеленой был виден только огонь шикарного пожара, словно я бил не по бронетранспортёру, а по бензовозу. Когда пылища немного осела (за пару минут саарбрюкенская улица Дудвайлерштрассе разом превратилась в Берлин образца 1945 года – всё однотонно-серое, всюду выбитые оконные стёкла, сорванные ставни, мостовая усыпана чем-то невообразимым, хотя тем, кто тут жил до недавнего времени, а сейчас лежал в этих домах в мёртвом и холодном виде, было по-любому всё равно), стало понятно, что вражеская лоханка полностью объята вырывавшимся наружу из всех её щелей и дыр пламенем. Загорелся и стоявший метрах в сорока перед ней «Жук». А перед носом бэтээра нелепо прыгали и с дикими криками катались по мостовой, пытаясь сорвать с себя противогазы и остальную горящую резину, пять охваченных огнём фигур в ОЗК…

Я потянул из-за плеча «АКМ» и, прицелившись, срезал их из классического положения лёжа парой коротких очередей. Возможно, это был тот максимум, который я мог сделать для них в этой ситуации – иной анестезии под рукой не было, а лечить ожоги здесь было больше негде, да и некому…

Что сказать, тридцать не тридцать, но человек десять, включая экипаж, в этом LVTP5 точно было. Можно делать зарубки на прикладе…

Следовавшего позади бронетранспортёра «Бульдога» я практически не видел из-за дыма и пыли, только словно откуда-то из страшного далёка слышал рокот его двигателя и лязг гусениц. И, едва мой автомат выплюнул последнюю гильзу, где-то позади горящей бронемашины послышался характерный хлопающий звук гранатомётного выстрела, потом удар и сильный взрыв, поднявший новую волну пыли и дыма и заставивший меня затихнуть, прикинувшись ветошью…

Потом что-то рвануло, толчками, несколько раз подряд, но уже не так сильно. Похоже, в горящем М41 рвался пушечный боезапас…

Кажется, и эти отъездились…

Подняв голову, я увидел, что, кажется, шедший позади бронетранспортёра танк действительно горит, но никаких подробностей, кроме осознания того факта, что огня и дыма на улице явно прибавилось, увидеть с моей позиции было не реально. Потом где-то там же ударила короткая очередь из РПД, явно покончившая с теми, кто успел покинуть танк.

А затем из переулка выбежала ненаглядная напарница. РПД наперевес, за плечом РПГ и портплед с «морковками», выражение лица привычно-безразличное, словно она не танк только что подожгла, а за молоком сходила…

Я опять немного полюбовался ей. Как там пелось в югославской, партизанской песне? Mlada partisanka pushku nosila? Очень подходящие слова для текущей ситуации – уж у неё-то коленки от резкого адреналинового прилива точно не тряслись, как у меня, грешного…

Медленно встав с мостовой, я сдвинул мокрый от пота танкошлем на затылок, закинул автомат за плечо и поднял с тротуара уже остывший РПГ.

– Быстрее! – заорала, не сбавляя хода, напарница. Что именно «быстрее» было непонятно, но я подумал, что она, наверное, лучше знает, раз уж так надрывается. А значит, зря бегать не будет…

В общем, без лишних разговоров я следом за ней рванул к джипу.

И только взгромоздившись на жёсткое сиденье и поснимав с себя часть милитарного железа, я задал вопрос:

– Так. Мы куда?

– Экипаж их третьего танка остановился на соседней улице, за пределами дальности эффективного огня из гранатомётов такого типа. В общих чертах, танкисты должны были видеть, что здесь произошло, и, видимо, сообщив об этом в свой штаб по рации, этот танк отошёл обратно, к мосту Вильгельм-Хейнрих-брюке, похоже решив в бой не ввязываться, – ответила Кэтрин, заводя мотор и задним ходом выводя джип из переулка.

– И что?

– К аэропорту уже подошли те силы, которые ожидал тот ваш лейтенант-десантник. Теперь они должны успеть занять оборону. А значит, следует обозначить наше более масштабное присутствие здесь, чтобы противник не отвел свой авангард из города, – пояснила напарница, не отрываясь от баранки и поглядывая в зеркало заднего вида.

Прямо как по учебнику тактики чешет, зараза…

– Ладно, поехали, – как бы согласился я и в этот самый момент чуть не прикусил язык. Потому что примерно в полкилометре от нас в крышу одного из домов пришёл фугасный снаряд приличного калибра, отправивший в недолгий и хаотичный полёт многочисленную черепицу и каменные обломки. За ним, уже чуть ближе, последовали ещё две пыльные вспышки разрывов. Калибр боеприпасов, навскидку, был явно не более 75–90 мм, и летели они откуда-то, с юго-запада…