Охота в атомном аду

Мы миновали вставшую накануне в условную «засаду» АСУ-57. Мелкая самоходочка обнаружилась на прежнем месте, только спереди её успели слегка прикидать ветками – кого могла обмануть подобная «маскировка» – это отдельный вопрос. Над тонкой лобовой бронёй рубки АСУшки возвышался примерно по грудь некий мэн в чёрном шлемофоне и комбезе, обозревавший окрестности в бинокль. В нашу сторону он даже не обернулся.

Следовало понимать, что в текущей диспозиции слишком уж кардинальных изменений покуда не произошло.

А вот уже у самого аэропорта наблюдалась некая движуха с участием какой-то новой техники и людей из состава недавно прибывшего «арьегарда», он же «главные силы». Подъезжая, мы встретили на обочине шестерых бойцов, двое из которых волокли безоткатную пушку Б-10, а четверо тащили следом ящики со снарядами для неё и большие сапёрные лопаты. Никак окапываться собрались? Что-то поздновато они тут начали к противотанковой обороне готовиться…

Вся шестёрка удивлённо уставилась на американский джип, битком набитый советским оружием, за баранкой которого вдобавок сидела одетая достаточно легко (во всяком случае, по меркам октября) женщина с кобурой «стечкина» на боку. Что характерно, солдатики эти были совсем молодые, студенческого вида (один – так и вообще очкарик, внешне чем-то похожий на Шурика-Демьяненко из гайдаевской «Операции Ы», только по чьей-то странной прихоти остриженного почти под ноль), в пилотках и великоватых шинелях, с противогазами на боку и вещмешками за спиной. А вот вооружены эти ребятишки были странно – у троих почему-то были мосинские карабины образца 1944 г. с откидными штыками плюс два СКСа и «АК-47». К своему удивлению, рассмотрел на чёрных петлицах их шинелей радиотехнические эмблемы в виде молний и крылышек со звездой в середине. Что ещё, забодай их комар, за «электрики»?

Когда мы остановились у самого здания аэропорта, я обнаружил, что для освобождения проезда во время нашего отсутствия часть трупов была оттащена в стороны и теперь образовывала неряшливые насыпи по сторонам освобождённой для проезда «улицы». И не лень нашим бравым воякам было это делать? Хотя, с другой стороны, каждый раз давить колёсами или гусеницами мёртвые тела – тоже, надо сказать, удовольствие сильно ниже среднего…

Внутрь аэропорта наши вояки тоже, похоже, проникали – в первом этаже оказались полностью выбиты два или три стекла. Когда мы уезжали, этого точно не было. А искали они там, как я могу легко предположить, прежде всего харчи и воду. Правда, неизвестно, можно ли вообще есть то, что лежало в здешних буфетах и ларьках в момент зариновой атаки. Про воду из водопровода (если централизованное водоснабжение здесь ещё работало) возникли аналогичные мысли. Хотя, пока кто-нибудь из них реально не отравится, товарищи бойцы по-любому будут пробовать на вкус всё, что плохо лежит…

Тут же я смог оценить и мощь прибывшего подкрепления, так сказать «в целом». На свободной от мёртвых тел, изрезанной вдоль и поперёк, словно колхозное поле перед пахотой, чёрными следами траков, траве перед аэровокзалом вполне грамотно, на расстоянии не менее пятидесяти метров между машинами, выстроились пушками в сторону города восемь танков и самоходок. Один, к моему невероятному удивлению, оказался новейшим Т-62 (интересно, откуда – их приняли на вооружение 12 августа 1961 года, а серийно выпускали с июля этого, 1962 года, выходит, первые партии этих машин уже добрались до строевых частей, включая ГСВГ?), три – более привычные для этого времени Т-54 с зенитными ДШКТ на башнях, один Т-34–85 и три Су-100. В принципе, не рота, пусть даже и «сводная», но тем не менее больше чем ничего.

Т-54 были украшены трёхзначными номерами «200», «450» и «188», на башне Т-62 кроме белых цифр «103» присутствовала некая тактическая эмблема в виде маленького контурного треугольника, а вот «тридцатьчетвёрка» и все «сотки» были вообще без каких-либо номеров и эмблем. Да и выглядели они какими-то недавно покрашенными, слишком чистыми, с практически полными комплектами навесного внешнего ЗИПа и прочих причиндалов. Это могло означать только одно – перед нами была техника, снятая с долговременного хранения сразу после начала или накануне войны.

В открытых люках боевых машин и рядом с ними маячили танкисты в чёрных шлемах, комбезах и куртках. Многие при оружии. Некоторые перекуривали, подозрительно глядя на наш джип.

Чуть в стороне можно было наблюдать и прочую, ещё толком не рассредоточенную технику вкупе с автотранспортом. Не меньше восьми «ГАЗ-69» (один из них – пусковая установка 2К15 для ПТУР «Шмель», четыре прикрытые брезентом ракеты 3М6, установленные задом наперёд) и шесть или семь «ЗИЛов-151 и 157» (два из них – явные бензовозы с цистернами), плюс один «Урал-375», самого раннего образца, ещё с брезентовой кабиной.