Охота в атомном аду

Вслед за этим мы пошли к джипу, где Кэтрин достала планшет с трофейной картой города и окрестностей. У товарища лейтенанта нашлась похожая карта, только на русском языке и менее подробная (как оказалось – 1949 года выпуска, на которой, разумеется, не было обозначено всё, что бундесдойчи успели понастроить за послевоенное десятилетие, но основные ориентиры всё-таки остались те же). Затем напарница отметила синим карандашом на лейтенантской карте тот самый мост и улицу, где мы совсем недавно провели «разведку боем», и место сосредоточения заокеанских морпехов. То, которое обстреливали пушкари…

Кстати, именно в момент нашего «мини-совета в Филях» они прекратили стрельбу, и сержант Арошанов явился за дальнейшими распоряжениями. Кэтрин тоном заправского комбата, тут же приказала ему привести огневую позицию в порядок и изготовить орудие к стрельбе прямой наводкой по подвижным бронированным целям. Сержант вопросительно посмотрел на нас. Я молча кивнул, подтвердив этот приказ, то же сделал и Король. Арошанову оставалось только козырнуть и удалиться выполнять приказание.

– Вот теперь сам думай и прикидывай, откуда именно они пойдут, – сказал я лейтенанту. – А мы пойдем им навстречу. Как говорят в авиации, на перехват… И, как только обнаружим их движение в сторону аэропорта, – сообщим вам по радио…

Затем он наконец выделил нам людей – добровольцев из числа тех, кто был обучен пользоваться РПГ-7. То есть, к моему удивлению, «охотников» набралось куда больше, но вот стрелять из этого, модернового на тот момент «бахала» умели далеко не все из них. Получилось четыре гранатомётных расчёта (один мы вооружили за счёт «оторванного от себя» РПГ), два из которых были немецкими (как оказалось, демократическими немцами командовал некий фельдфебель Бауэр, действительно неплохо понимавший русский язык), а один воздушно-десантным, причём мне запомнились фамилии составивших его парашютистов – Штырёв и Штыриков. Забавно, но в жизни такие сочетания иногда бывают. Плюс три пулемётчика (двое с РПД, один с ПК) с приданными вторыми номерами, не считая двух пулемётов на БРДМ-1.

Ну и у нас с напарницей остались один РПГ-7 и дегтярёвский пулемёт, то есть мы с ней были пятым гранатомётным расчётом. Пока мои новые подчинённые, опасливо прислушиваясь к продолжавшимся в городе взрывам, выгружали и пополняли боезапас, я успел сходить ещё и к танкистам. Командовал ими, как оказалось, некий лейтенант Васищев, временно исполняющий обязанности командира сводной танковой роты, единственный офицер среди этой чернокомбинезонной братии. Он же был и командиром «вишенки на торте» – единственного здесь Т-62.

Посоветовал я ему, в общем-то, довольно элементарные вещи. Во-первых, пока что укрыть все танки и самоходки за любыми строениями, чтобы их не пожгли первыми же выстрелами. Как-никак, при всей ущербности американской матчасти, у них всё-таки были машины с 90- и 120-мм пушками. Во-вторых, драгоценный Т-62 я рекомендовал вводить в бой в самый решающий момент, поскольку это был единственный здесь танк, способный дырявить любую американскую технику на запредельных для ответного огня дистанциях (меня в этом смысле только таившие потенциальную опасность тяжёлые М103 тревожили). Кажется, этот невысокий курносый парняга в натянутом на самые брови танкошлеме меня понял, хотя тогда я и не мог поручиться, что он будет действовать именно так, как я сказал. Хрен знает, чему его реально успели научить – вдруг он этот Т-62 второй раз в жизни видит, как Остап Бендер шахматную доску?

После того как Король представил меня подчинённым в качестве их командира, а личный состав наконец начал грузиться в транспортные средства, наш, казавшийся верным и надёжным, трофейный джип почему-то не завёлся – как видно, все неприятности прошедших боёв и обстрелов всё-таки сказались, и заокеанская техника благополучно дала дуба. Поскольку времени было в обрез, мы, с помощью бойцов, быстро перекидали все свои причиндалы и запасы, включая рацию, в один из ГАЗ-69. Постоянно прислушиваясь к шумам со стороны города (не дай бог, начнётся обстрел или прямо навстречу нам выскочат вражеские танки), наша недлинная колонна в составе двух БРДМ-1 и пяти «газиков», включая головной наш, двинулась в сторону Саарбрюкена.

Я не спросил у напарницы, что в данный момент делает противник. А он вполне мог подсчитывать убитых и раненых, тихо охренев от недавнего обстрела, искать по нашей фальшивой «наводке» уцелевших в районе Дудвайлерштрассе, где мы столь разнообразно «развлеклись» в прошлый раз, или, развернувшись в боевой порядок всеми оставшимися наличными силами, валить на всех парах в сторону аэропорта. Впрочем, американцы вполне могли делать всё это и одновременно…

Но, судя по тому, что Кэтрин вела машину спокойно и ничего мне не говорила, какой-то чрезвычайной опасности (вот интересно – а что может считаться за таковую во время атомной войны?) нам пока явно не угрожало.